– Не видел я ничего, – буркнул страж.
– А если так, – в морозном воздухе мелькнула крохотная тень,
влетела в бойницу, ударилась стражнику в грудь и упала к ногам. Он
скосил глаза и в свете масляной лампы увидел на полу медный
гривенник с новгородским лютым зверем на реверсе.
– А может и видел, – откашлялся страж. – Вчера, после обеду,
похожий возок проехал мимо, свернул к Лысой горе.
– Лысой горе?
– Дальше по тракту и первая отворотка налево, – пояснил страж. –
Там, в развалинах старых, наш Заступа живет. Упырь и проклятая
душа. Рухом Бучилой зовут.
– Слышал? – спросил обладатель мерзкого голоса. – Заступа.
– Тем интересней, – отозвался напарник, и оба сорвались в
галоп.
Страж поднял гривенник, осмотрел, сунул в карман, и когда снова
выглянул в бойницу, странные гости были уже далеко, оставив после
себя странное, тревожное чувство. И тревога переросла в лютый
страх. Страж перекрестился и зашептал молитву, только сейчас поняв,
что у незнакомцев из-под капюшонов не вырывался морозный парок.
Рух проснулся и некоторое время пялился в сводчатый потолок, не
сразу вспомнив, где находится и как сюда угодил. Ах да, точно,
Васька же в гости вчера прикатил. Оттого башка и болит. Гульнули на
славу, чего греха-то таить. Почаще бы так. Рядом, вольготно
разметавшись на шкурах и простынях, посапывали обнаженные бабы.
Васька дрых на полу в обнимку с бутылкой, поджав копыта и
подергивая хвостом. От натопленной печи волнами шло расслабляющее
тепло. Рух осторожно выкарабкался из сплетения рук, ног и всяческих
прелестей, слез с ложа и подкинул в потухший камин охапочку дров. В
виске забилась тонкая жилка. Что-то было не так. Поганое ощущение
чужого присутствия, и дело было не в Ваське и шлюхах.
Бучила недовольно поморщился, накинул шубу на голое тело и
пошлепал по коридорам, заглядывая во все двери, попадавшиеся по
пути, и находя лишь темноту, паутину и тлен. Он вошел в комнату жен
и нехорошо усмехнулся. Посреди зала, заполненного иссохшими
трупами, в пятнах света, льющегося из трещин на потолке, застыли
двое в черных плащах.
– Здорово, самоубивцы, – поприветствовал Рух.
– Здравствуй, Заступа, – отозвался один из незнакомцев. Голос
был неприятен, напоминая царапанье стали по оселку. Человек повел
рукою вокруг. – Неплохая коллекция.
– Сам собирал, – похвастался Рух. – Мы что ли знакомы?