– Там… там…, – монах захлебнулся тыча в
противоположную стену.
Бучила тут же забыл о хнычущей
твари на улице. Бревна стены подсветились слабым синим сиянием,
такое исходит от плесневелых грибов. Свечение росло на глазах,
мертвенные отсветы расползались по дереву, пожирая лики святых и
выпуская дымные щупальца, сухими языками облизывающими темноту.
Порыв ледяного сквозняка едва не потушил свечи, по углам заметались
тощие, злобные тени. «А говорят первая ночь самая
легкая», – с горечью подумал Бучила. В замогильном
свечении просматривалась изломанная, костлявая фигура, из стены
вышла скрюченная лапа и в церковь, с заметным усилием протиснулся…
призрак монаха Антония.
У Руха, от нервенного
перенапряжения подкосились ноги. Антоний с натугой выползал из
стены.
– Заступа,
Заступа! – позвал Иона и видя, что упырь не
реагирует, убежал в темноту.
– Доброй ночи, – Антоний робко
улыбнулся. – Простите, без стука… фхр…,
рхр…
Подскочивший Иона, с налитыми
кровью глазами выплеснул чашу. Промахнулся порядком, Антоний успел
отдернуться и поток хлестнул его ниже пояса, там где мерцающая
фигура расплывалась, вихрясь в темноте. Зашипело, Антоний начал
расползаться на рваные лоскутья, шугнулся обратно, но сил пройти
церковную стену уже не хватило.
– Святая вода? – со знанием дела поинтересовался
Рух. – Развне так встречают гостей?
Иона поперхнулся, явно не
понимая, почему драный Заступа ничего не предпринимает против
зловредного призрака и швырнул в Антония чашей. Тот вскрикнул и
неловко увернулся, черпая руками прожженную плоть. Чаша ударилась в
стену и бренча укатилась во тьму.
– Ну буде-буде, давай не
буянь, – Рух
встал между ними.
– Ты мне не
указчик! – взвизгнул Иона, собираясь схватить
рогатый подсвечник.
– Дружок это мой, Антонием
знать, – пояснил
Бучила. – Между
прочим из вашей братии, из попов. – повернулся к призраку и
успокоил. – Не боись, он больше не
будет.
– Осквернили храм
Божий, – ахнул Иона. – Ведь знал, доподлинно знал, связаться с
тобой, Заступа все одно что душу продать.
– Ты к Лукерье
ступай, – мягко ответил
упырь. – Проверь как она, заодно и
охолонешь.
Иона спохватился, собирался
уже уйти, но вернулся, пристально всмотрелся в Антония и
прошептал:
– А ведь узнал я его! В прошлом году
Пасхальную отслужил, собирался храм закрывать, гляжу, умертвие
вылезло и по церкви плывет. Страху вытерпел, а нечистого
шуганул.