Может, мальчишка не соврал?
Подойдя ближе, я заметил щель в
стене ангара — дверь, похоже, давно сгнила, и ее заменили куском
парусины, которая колыхалась на ветру. Я отодвинул ткань и шагнул
внутрь. Темнота обступила меня. Глаза привыкли к полумраку, и я
увидел старика. Он сидел на низком табурете у верстака, согнувшись
над куском доски. В руках у него был молоток и стамеска, а вокруг
валялись стружки. Седые волосы торчали из-под потрепанной шляпы,
лицо — морщинистое. Он даже не поднял головы, когда я вошел, только
стукнул еще раз.
— Добрый вечер, мастер, — вежливо
обратился я к старику. — Слыхал, ты кораблям новую жизнь даешь.
Он замер, стамеска зависла над
деревом. Медленно, будто с усилием, старик повернул ко мне голову.
Глаза у него были светлые, почти прозрачные, и смотрели они так,
будто видели меня насквозь — от банданы до ботинок. Он молчал, и я
уж подумал, что он глухой, но тут он хмыкнул.
— Может, и даю. Жизнь кораблям… —
прохрипел старик. — А тебе чего надо, чужак?
Я шагнул ближе. Старик не
шевельнулся, только смотрел. Видать он не из тех, кто любит пустую
болтовню. Значит, сразу к делу.
— У меня бриг, «Принцесса Карибов»,
— я кивнул в сторону порта. — Хочу скорость прибавить. Паруса
новые, может, корпус полегче сделать. На главной верфи мне отказали
— очередь, говорят, хотя доки пустые. Мальчишка один шепнул, что ты
можешь помочь.
Старик положил стамеску на верстак и
выпрямился, хрустнув спиной. Теперь я разглядел его лучше: худой,
но жилистый, с руками, что явно знали, как держать топор и рубанок.
Он снял шляпу, открыв лысину и снова хмыкнул, но уже с какой-то
горечью.
— Болтливый малец. — пробормотал он,
будто разговаривал сам с собой. —А про верфь… Да, они тебе и не
такое скажут.
— Так возьмешься за мой бриг? —
спросил я. — Деньги у меня есть.
Он помолчал, будто взвешивал мои
слова. Потом встал, опираясь на верстак, и прошелся вдоль ангара,
хромая на левую ногу. Я заметил, что полки вокруг завалены
инструментами — старыми, но ухоженными, а в углу лежали куски
древесины, явно припасенные для дела. Он остановился у окна,
забитого досками, и выглянул в щель.
— Возьмусь, — сказал он наконец, не
оборачиваясь. — Но быстро не жди. Один я тут, помощников нет.
Материалы тоже свои таскать придется — у этих шакалов с верфи
ничего не купишь, бойкот у них. А ты, видать, не из терпеливых.