Цели путешествия я не увидел, звезда
была скрыта Ковчегом. Я лишь видел его борт, да и то немного от
него, угол не сильно позволял разглядывать. Для серьезного осмотра
проще попросить Ананси показать вид с внешних камер.
Не хотелось его отвлекать. Не для
того ремонтник привел меня сюда. Вообще то я думаю, мой
механический товарищ просто хотел сделать мне подарок. Или
похвастаться. Искренне не верю, что так уж необходимо было ему
заливать прозрачной смолой мелкие раны на стекле тысячелетнего
кита, плывущего среди звезд, протирать и шлифовать стекло, чинить
небольшие изъяны на внешней обшивке.
Я стоял, прислонившись к стенке, и
смотрел вниз, словно из окна апартаментов высотного здания. В
какой-то момент даже ощущения совпали, меня начало подташнивать от
того, что вестибулярный аппарат просто не справлялся, не мог
привести в соответствие то, что чувствует тело, и то, что видят
глаза.
Я прикрыл глаза, привел чувства в
порядок и открыл их вновь, упрямо продолжая смотреть вниз. Меня
заинтересовали редкие вспышки, похожие на падающие звезды на ночном
небосклоне. Пыль, бьющая в защиту впереди корабля. На таких
скоростях – эта быль была страшнее пули. Наверное, даже страшнее
ядерных зарядов. Но отсюда это были просто крохотные падающие
звезды, астероиды, которые даже не долетают до поверхности.
Думаю, корабль не просто защищается
от этой пыли. Думаю, Ковчег ее еще и собирает, чтобы кормить потом
свои двигатели. От звезды до звезды далеко. Там, где-нибудь в
метеоритных поясах, можно откормиться, как на поле планктона, а
здесь, в пустоте, приходится пользоваться всем, что попадается.
Чистить перед собой пространство,
оставляя позади пустоту, еще более пустую, чем обычно. В которой
собрана каждая пылинка, каждый атом. Это след в пустоте будет
затягиваться долгие годы, но заметить его здесь некому.
Вскоре, позади Ковчега не останется и
его. Тоннель в пустоте затянется вновь. Ни следа, ни тени.
Я взглянул на стекло, не на звезды за
ним, а на само стекло, на свое слабое отражение в этом стекле.
Где-то вдалеке, в этом отражении, далеко-далеко, в несуществующей
глубине позади меня, колыхнулся всполох приближающегося
призыва.
Я отвернулся.
***
Мы напали на след шагающего в
заброшенном поселении.
Оказалось, такие здесь тоже
встречались.
Они были крупными, метра три в холке,
явно передвигались на четырех конечностях, и, возможно, их же
использовали в качестве рук. Костей осталось много, и далеко не все
из них разложились. Хотя поселение погибло давно, очень давно.