Слава сглотнул ком в горле, не поняв ни слова. Ком и не думал
исчезать. Заставив себя отстраниться, Демченко сложил руки в жесте
«вай», означающем одинаково, и приветствие, и благодарность, и
расставание.
– Спасибо, – сказал он по-английски.
– Как тебя зовут? – спросила тайка на местном языке.
– Я…Тай, – заявил Слава и отвернулся, стараясь больше не
смотреть на пожилую добрую женщину. Среди собственного горя и
печали она нашла минутку для него, совершенно незнакомого человека.
И за то он был ей благодарен. Но развивать это – нет, к этому он
был не готов.
Да и у женщины много дел. Отвлекать ещё.
Мальчик быстро пошёл к воротам, вновь натянув кепку почти до
бровей. Его и там никто не задержал. Поток людей, входящих внутрь и
выходящих наружу был такой, что ближайшую ограду просто сняли,
чтобы не было давки.
Монолитными заборы не выглядели и разбирались легко. Здания
вокруг вообще казались теперь лёгкими, воздушными, с минимумом
бетона и кирпича. Зачем большие стены и мощный фундамент в жаркой
стране? Зачем монолитные строения?
Лишь после цунами все здания на побережья начнут строить с
расчетом на удар стихии. Они окрепнут. Будут введены новые нормы
для архитектуры. Но это будет потом, а сейчас – чем больше лёгких
строений, тем лучше для туризма и местных.
Ближайшая улица была забита городским транспортом – автомобили и
мотоциклы стояли на каждом бордюре. Однако, главные подъездные
трассы были свободны, не мешая машинам скорой помощи и армейским
грузовикам подъезжать к госпиталю.
Автомобили, на которых люди самостоятельно добирались до
больниц, даже если и бросались на дорогах впопыхах, чтобы на руках
донести пострадавших до госпиталя, без всяких церемоний нещадно
убирались эвакуаторами или группой людей вручную, не взирая на урон
технике. Ничто не должно мешать проезду, вне зависимости от
стоимости авто и мото-техники.
Разумный подход, диктуемый чрезвычайной ситуацией: сначала общая
беда, потом частное имущество, выполнялся неукоснительно.
Отмечая эти детали, мальчик пошёл вдоль улицы с
труднопроизносимым для европейца названием «Чалемпракиат Роуд». Так
гласила табличка на одном из зданий на английском рядом с
тайским.
Ноги вели, не особо понимая, куда он идёт и зачем. Но не идти он
сейчас просто не мог, так как понимал, что если остановится, то
просто снова перестанет существовать. А глядя на его ступор, его
снова начнут жалеть доброжелательные тайцы. Это значит, что он
вновь будет отвлекать их от важных жел.