Бедняга, сочувственно покивала
Аполлинария, вот ведь как мучается. Наверное, эта Владислава
действительно была нехорошей девушкой, ведь разве можно предать
чувства такого замечательного юноши? Сам же юноша, между тем,
поднял голову, и с грустью посмотрел на Аполлинарию. Он был
действительно чудо как хорош. Светлые, чуть вьющиеся волосы,
голубые глаза, волевой, прекрасно очерченный подбородок. Красив,
несомненно. И одет тоже прекрасно. Кипенно-белая рубашка с тонкими
рюшами, отливающий золотом кафтан, расшитый золотой же нитью,
широкие штаны, украшенные массивным поясом, и заправленные в
лаковые тёмно-синие сапоги. Его бы на рекламу мыла, подумалось
Аполлинарии, только для рекламы нужно, чтобы он улыбался, а сейчас
он не улыбается, он печален, и, наверное, это нужно попытаться
как-то исправить.
— Как же такое вышло? — с участием
спросила Аполлинария. Череп балерины тоже посмотрел на юношу с
любопытством. — Может быть, вы с ней недопоняли друг друга?
Из двери кафе показалась официантка,
окинула компанию оценивающим взглядом, покачала головой, и снова
скрылась внутри. Юноша, который сидел к двери спиной, её не
заметил, а вот Аполлинарии это покачивание головой показалось
осуждающим. Вот только было непонятно, кого именно официантка
осуждает. Юношу? Вряд ли. Она его, кажется, и не видела до того.
Аполлинарию? Вполне может быть. Знать бы ещё, за что.
— Да нет, прелестная незнакомка,
никакого недопонимания не было, — покачал головой юноша. — Всё было
предельно и кристально ясно. Владислава сказала всё прямо, бросив
мне в лицо несправедливые и надуманные обвинения, потом взмахнула
юбками, и была такова. А я остался один, униженный и оскорбленный,
причем совершенно незаслуженно.
— Печально, — согласилась
Аполлинария. — Скажите, могу ли я вам чем-то помочь? И как вас
называть, ведь мы до сих пор не представились.
— Меня зовут, ну, скажем… Петрикор,
— ответил юноша. — А как зовут вас, сударыня?
— Аполлинария, — чуть склонила
голову Аполлинария. — Если полностью, то Аполлинария Онсет.
— Приятное имя, — похвалил юноша. —
А как вам моё?
— Оно необычно, — ответила
Аполлинария. — Наверное, оно что-то означает?
— О, да. Это запах земли после
начала легкого дождя, — объяснил Петрикор. — Все люди любят этот
запах, он пробуждает в них неизъяснимые и прекрасные чувства.