Цвет их волос, глаз, самой кожи, окружающая обстановка, – все менялось, кроме того обстоятельства, что барышни были не вполне одеты. Изящные, будто алебастровые статуи, с глазами, невинными, как у лани, и полными губками, сложенными томно и нежно.
– Бесовки! – рассмеялся Саша. – Хороши, сил нет!…
– Хороши, – подтвердил Филипп.
Сам он украдкой все смотрел на Сашу: наблюдал за каждым мановением ресниц, движением зрачков, за тем, как румянец вспыхивал на щеках юноши.
Особенно Саше полюбилась одалиска со смуглой кожей и озорными глазами. Все изображенные здесь красавицы были молоды и свежи, но эта казалась особенно юной, возможно, оттого, что грудь ее была небольшой, едва округлой. Впрочем, благодаря этому ее стан выглядел изящным и точеным, как у статуэтки.
Саша смущенно ухмыльнулся:
– А вот эта у меня была бы звездой гарема.
– Недурна, – согласился Филипп, бросив взгляд на страницу. Но та пристальная завороженность, с которой Саша разглядывал литографии в альбоме, занимала его намного больше.
Растревоженный, смущенный детеныш, такой милый и такой интересный…
Дверь открылась, и на порог с поклоном ступила Кэт.
– Все готово, хозяин. Куда прикажете подать?
– В кабинет, я думаю, – пожал Филипп плечами. – Вы ведь не против, Александр, если мы переберемся туда?
– Как скажете, мистер Лорел…
– Вот и чудно! Этот живописный гарем можете прихватить с собой.
Саша послушно последовал за Филиппом.
Кабинет оказался обставлен вполне мило, мирно и обычно. В шкафах из светлого ореха темные тисненые переплеты книг жались друг к другу, словно дрова в поленнице. Стройный их ряд нарушался на одной только полке – напротив письменного стола.
Там книги стояли неровные и разномастные: от здоровенного ветхого фолианта до пачки новеньких брошюр… К слову, стол хозяина тоже не отличался порядком. В центре его покоилась новенькая, блестящая пишущая машинка, окруженная россыпью смятых листов бумаги, словно увядшими цветами. Также на столе имелась шкатулка, справочник по орнитологии, ваза с пионами и пачка свежих, чистых листов, увенчанная человеческим черепом.
Саша водрузил книгу с девами на книгу с птицами, и вместе с Филиппом они сели в кресла у камина.
Вскоре Кэт подала на стол.
Саша весь так и подался вперед, к столику, стоящему меж кресел – там призывно расположились тарелка с пирожными (эклерами в шоколаде и песочными корзиночками с фруктами), серебряная креманка с мелкими конфетами (похоже, миндалем в шоколаде), бутылка лимонада и бокал с… Бог ты мой, шампанским с ананасами!