— Дима! — я подскочила к нему и
попыталась утянуть под парту.
Дуло винтовки — или как там оно
называется, — смотрело прямо на меня. Ноги опять подкосились —
второй раз за эту пару, сердце бешено застучало, готовое выпрыгнуть
из груди, и стало трудно дышать. А потом в груди разорвалась бомба,
а тело словно начало рассыпаться на мелкие кусочки. Что это? Это
Дима тянет меня на пол? Или я сама падаю?
В глазах стало темно, и я услышала,
как стучат ботинки от двери ко мне и отчаянный вопль Липова:
— Татьяна Ивановна, оно же
ненастоящее!
Глава 1
Я очнулась от того, что кто-то
энергично тряс меня за плечо. С трудом открыла глаза. Господи, как
же хреново! В голове звенит отчаянная пустота, в желудке мутит. Во
рту словно кошки нагадили. Дыхание перехватило от незнакомого
неприятного запаха вроде плесени или чего-то затхлого. Рот
наполнился слюной, и казалось, меня вот-вот вырвет.
— Вставай, дурында! Надя, вставай! —
трясла меня та же рука, а голос показался, несмотря на неприятное
слово «дурында», добрым и ласковым.
— Не могу, — пробормотала я, не
узнавая собственный голос.
Надо мной склонилось лицо незнакомой
женщины, а глаза ее лучились такой любовью и ласковым светом, что я
вдруг вспомнила мамины глаза из детства.
— Давай вставай! — сказала она
нетерпеливо и добавила потише: — Там мама Шибзды пришла.
Слова о том, что пришла чья-то мама,
подействовали на меня как трель будильника на заводского рабочего.
Меня нисколько не смутило, что студента с фамилией Шибзда у меня и
в помине нет. Главное, надо выйти, раз чья-то мама пришла. Скребнув
ногтями по жесткой обивке дивана, я встала и пошла, ничего и никого
не замечая.
Прошла через большую комнату в
полутемный длинный коридор и увидела высокую худую женщину в пальто
с песцовым воротником.
— Где Аня? — немигающий пронзительный
взгляд будто дырку хотел во мне проделать, а низкий требовательный
голос отдавался в голове буханьем молота. — Где Аня, я
спрашиваю?
Мне вдруг показалось, что в коридоре
еще больше потемнело, а перед глазами начали расплываться
оранжево-желто-красные круги. В ушах зашумело так, будто я стояла
возле Ниагарского водопада. Внутренности сжались до такой степени,
что захотелось согнуться пополам и не разгибаться больше никогда.
Да я же сейчас в обморок грохнусь!
На подкашивающихся ногах я доплелась
обратно до той комнаты, откуда пришла, и рухнула на диван. А та
женщина с горящим взглядом бежала за мной и повторяла, как
умалишенная: