Петро и еще десяток бойцов стояли ещё пока в дверях, и крики
Кулагина могли, да чего там, обязательно донеслись за пределы
изолированного помещения. На то и расчет был. Пусть все
екатеринославское общество, а еще и гости губернии слышат. Мне-то
скрывать особо нечего — ну, почти…
Кулагин определённо боялся. Это было слышно в некоторых его
интонациях, в том как он смотрел на меня, как искал глазами защиты
у своих бойцов, понимая, что их всего-то двое, а десяток моих
дружинных, которые заслонили всё пространство возле дверного
проёма, мог показаться и вовсе чуть ли не сотней, если у страха
глаза велики.
— Ты пришёл меня убить? — мне показалось, что даже с некоторой
грустью пытался сказать Кулагин, но его голос дал петуха, и
вице-губернатор взвизгнул.
Я со злорадством заметил, как помощник вице-губернатора
отреагировал на этот конфуз своего хозяина. Наверное, ещё ни разу
Беляков не видел своего хозяина таким растерянным, таким трусливым.
Но я знал, что часто люди, стоящие у власти и на вид грозные,
остаются таковыми только лишь до момента, пока не осознают, что они
всего лишь смертные. И что такой вот я, воспринимаемый Андреем
Васильевичем Кулагиным как безбашенный отморозок, способен убить
вице-губернатора прямо в ресторане. И никакие административные меры
принуждения, связи, деньги… Ничего не спасет. Может, меня и накажут
— но это будет уже потом.
Именно на это у меня и был расчёт. Я понимал, что прямо сейчас
тягаться с Кулагиным в кабинетах я не смогу. Хотя именно это все
равно придется делать, но, как я надеюсь, уже на иных позициях. Но
теперь я демонстрировал иное — решимость идти до конца. Хотел
показать этому деятелю, что он всего лишь человек, и что пуля в лоб
для него — вполне вероятное последствие нашего противостояния.
Что Кулагин сейчас думает? Пришёл какой-то сбрендивший, сошедший
с ума, потерявший связь с реальностью дворянчик, который собирается
его прямо здесь и убить. И подобное вполне возможно. Например, если
задели мою уязвлённую честь. Ведь я уже произнес вызов на дуэль,
однако могу получить сатисфакцию при отказе дуэлировать тем, что
убью своего противника.
Кстати, если бы сейчас было время Александра II, с его судом
присяжных, всеми этими либеральными реформами, то я даже подумал бы
о том, чтобы просто пристрелить Кулагина, а потом нанять
какого-нибудь адвоката, например, знаменитого в будущем Плевако, и
разнести в пух и прах всё обвинение, сделавшись моментально героем
для всей Российской империи.