Канцелярию прошений на Высочайшее имя приносимых
при Императорской Главной квартире, а прямок его Императорскому Величеству. А государь, глядишь,
и признает. Ему что, жалко, что ли? И станет Сизнева Анной
Александровной Навской, а то и Чернавской. Приданое - фи, какие
мелочи. Двадцать тысяч наверняка хватит. Если мало, так батюшку
потрясем. Имение нужно? Тоже прикупим, если не слишком
большое.
А для
полноты — маменька еще станет дуться на папеньку за то, что тот
заимел на стороне дочку… Недолго, но для порядка.
Ну, про
удочерение и про прошение, не говоря уже про обиду маменьки за
«измену» — это я загнул. Но даже не сомневаюсь, что такой умный
человек, как моя маменька, да еще и с участием батюшки, что-нибудь
да придумают.
А пока я
избрал страусиную политику. Конечно, я жил как-то без Аньки,
проживу и впредь. Но с ней — как за каменной стеной. А как нам в
Череповце сохранить прежние, доверительные отношения, но выглядеть
на публике, словно хозяин и прислуга? Впрочем, меня интересовала
даже не вся публика, а только ее очень малая часть. Например —
некая Леночка Бравлина. Как я ей объясню, что маленькая кухарка,
крестьянка, называет ее жениха по имени? А родственники Лены,
которые рано или поздно станут и моей родней?
Понятно,
что мы с Аней еще до поездки в Москву относились друг к другу не
так, как положено. Но тогда-то старались дистанцироваться, а
теперь? Стали Ваней и Аней… И кто их придумал, эти сословные
предрассудки?
Наилучшим
выходом из положения было бы и на самом деле оставить названную
сестричку у матушки с батюшкой. Пусть девчонка поступает в
питерскую гимназию или сдает на аттестат экстерном — она сумеет, а
потом тоже поступит на какие-нибудь курсы. Можно бы ее за границу
отправить — там женщине проще получить образование.
Другой
вопрос — а захочет ли сама Аня учиться? Знавал я талантливых
девчонок, которые говорили — а зачем это мне? Заканчивали школу,
шли в колледж, вместо университета, а потом с головой уходили либо
в семью, либо в бизнес.
Впрочем, и
среди парней — моих однокурсников, имелись очень умные люди,
которым наука была до одного места. Казалось бы — вот, карьера
историка, диссертация… А они пожимали плечами и уходили служить в
полицию, или тоже занимались чем-то таким, для меня непонятным,
вроде игры на бирже.