Барон Ланнард Грейсер хорошо знал эту историю, ведь один из тех
двух рыцарей, впоследствии возвышенных королевской милостью до
титула баронов, был его отец. Вторым являлся нынешний
лорд-хранитель Севера Освальд Хардебальд. Именно к нему направлялся
молодой аристократ, неутомимо шагавший в грязи вслед за конными
всадниками с сестрой на руках.
Приглядывающий за ним Айр несколько раз предлагал барону
продолжить путь в седле — молодой страж опасался проблем, которые
мог ему устроить недовольный аристократ. Но неизменно получал
молчаливый отказ — Ланн, казалось, наслаждался прогулкой, его
тёмно-синие глаза безразлично наблюдали за тем, как солнце медленно
закатывается за могучие стволы Дикой Чащи.
Две внешние стены форта давно уже разобрали на кирпичи — от них
остался только фундамент да полузаброшенная деревушка, часть
жителей которой уже бежала в более спокойные земли. Те же, кто
остался, надеялись пересидеть заварушку на вершине скалы с крутыми,
обрывистыми склонами. Единственный доступный подъём к находящемуся
там замку был перекрыт двумя стенами из серого камня, высотой в
пять ростов взрослого мужчины и шириной, достаточной, чтобы по ней
могла проехать повозка. Склады ломились от продовольствия, а два
колодца внутри стен могли обеспечивать водой крепость. Она
выглядела столь неприступной и монументальной, что Айр представить
себе не мог, чтобы кто-то мог угрожать тем, кто искал в ней
спасения.
Отряд Айра проезжал через сонную деревню, в которой, казалось,
остались открытыми только трактир да кузня. На вершине холма, у
окованных металлом дубовых врат, виднелся сверкающий рыцарский
отряд, ожидающий, когда дозорные откроют им путь. Когда, наконец,
створки загрохотали и отворились, шевалье, закованные в отражающие
лучи закатного солнца тяжёлые латы, медленно въезжали внутрь
укреплений. Шесть рыцарей в сопровождении оруженосцев, но личного
знамени Хранителя Севера среди них видно не было.
Айр недоумённо нахмурился — он узнал как рыцарей, так и их
сопровождение. Именно эти люди входили в эскорт Хардебальда, когда
он покидал форт две недели назад. Куда они дели старика-барона,
было несколько непонятно, и это тоже являлось тревожным
колокольчиком, вдобавок ко всем тем, что не смолкая звенели у него
в голове последнюю неделю.