Прошла
две улицы и села на лавку, возле колодца. Есть хотелось неимоверно
– я не успела позавтракать ни в этом мире, ни в прошлом. Пришлось
довольствоваться холодной колодезной водой, да яблоком, кем-то
оброненным на дороге.
Ну
ничего… главное, что жива. А дальше еще посмотрим, кто
кого.
Немного
поразмыслив и покопавшись в памяти прежней Хлои, я пришла к
неутешительному выводу, что просить защиты не у кого. По материной
стороне никого не осталось, по отцовской – только брат, бесследно
пропавший много лет назад. Ни бабушек, ни дедушек, ни теть, ни
дядь. Абсолютная сирота.
Жениха
тоже не было. Мачеха очень старалась, чтобы падчерица выглядела как
замухрышка, на которую никто и никогда не посмотрит — одета плохо,
бледная, растрепанная, тощая как палка. Стоило только Хлое
попытаться хоть как-то привести себя в порядок, Кэтрин начинала
орать, что та распутничает и порола, чтобы «изгнать пороки».
Вдобавок Рут и Марша распространяли слухи, будто их сводная сестра
глуховата, туповата, ходит под себя и при этом не слишком
разборчива в связях, и чуть ли не за пирожок готова прыгнуть в
койку хоть с кривым, хоть с косым.
В общем,
в родном городе вряд ли кто-то когда-то позарился бы на бедную Хлою
Фалмер. К счастью, это была меньшая из проблем. Не знаю, как она, а
я в женихах точно не нуждалась. Хватит, в своем мире уже нажилась
по уши, больше такого счастья мне не надо. Пусть без кола и без
двора, зато свободная как ветер, живая, здоровая! А с остальным
справлюсь. Наверное…
Помочь
мне было некому, заступиться перед обнаглевшей, жадной до чужого
добра мачехой и ее семейством – тоже. Единственное, что было в моих
силах – это обратиться за помощью в вышестоящие инстанции. Кто тут
у них главный? Градоначальник? Значит, к нему и пойду.
Разбираясь с воспоминаниями – своими личными и теми,
что достались от Хлои, – я неторопливо добрела до центральной
площади города, на которой располагался дом
градоначальника.
Звали его
Ян Ривус и, если мне не изменяла память, был он мужиком строгим и
внушительным. С громким голосом и ястребиным взглядом, от которого
горожане вытягивались в струнку.
Я очень
надеялась, что он сможет мне помочь.
Входные
двери были нараспашку, и над крыльцом висела выцветшая вывеска: «Мы
рады каждому гостю».
Внутри
оказалось прохладно, пахло клубникой и мятой, а еще натиркой для
мебели. Недалеко от входа за маленьким столом сидела женщина в
сером платье. При моем появлении она спрятала под стол вязанье,
приняла крайне важный вид и чопорно поинтересовалась: