Не видя возможности разбить превосходящие силы противника, князь
Иван Андреевич в ночь на 25 октября попытался скрытно отвести свою
армию за Двину в направлении Полоцка. Но этот план не удался.
Пропускная способность переправы не смогла обеспечить своевременный
отвод войск. А когда до рассвета оставалось еще два часа, кавалерия
Чарнецкого начала обходной маневр, чтобы окружить лагерь
отступающей армии противника.
#
Силин смахнул латной рукавицей капли воды, повисшие на краю
шлема. Конь под ним дернул шеей.
— Тихо… тихо…
Силин успокаивающе провел рукой по мокрой гладкой коже. Конь
фыркнул и нетерпеливо перебрал ногами. Застоялась и замерз. Силин
тоже замерз. Мелкий, нудный дождь, зарядивший с самого утра, не
прекращался ни на мгновение. Осень 1661-го года выдалась на
редкость дождливой и холодной.
— Курва… Тихо, пан Николка!
Литвин Василь, два года учивший выбранных из рейтаров гусар
правильному строю, пригрозил Силину кулаком. Василь был на пару лет
моложе Силина. Его, как одного из сведущих в военном деле,
перешедших на русскую сторону пленников, Хованский назначил
пестовать создаваемую им русскую гусарию. Друзьями Силин и литвин
не были, но сошлись довольно тесно. Силин быстро поднаторел в
польском и даже малость в немецком языках. Из-за этого он стал
чем-то вроде толмача для своих, не так искушенных в языках
подчиненных. А учителя, что гусарские, что рейтарские, были или
литвины, или немцы… Фряжские, но большей частью скотские и
свейские.
В рядах прятавшихся в лесистом пригорке гусаров воцарилась
тишина. Силин смолчал и еще раз погладил коня по шее. Хотя через
минуту звона металлических частей конской упряжи никто все равно бы
не услышал. Вся рота, как один человек, всматривалась в
начинавшееся на их глазах сражение. На дальний край широкой
равнины, расстилавшейся перед переправой, как-то разом вылетели
всадники. Рейтары и драгуны скакали молча, отчаянно подгоняя своих
уставших, взмыленных коней. Некоторые то и дело оглядывались назад,
а другие неслись вперед, прижавшись к лошадиным шеям. До гусар,
стоявших на опушке небольшого леса, доносился только мерный рокот
копыт и хриплое дыхание загнанных лошадей.
Заметив всадников, солдатские полки, ожидавшие своей очереди на
переправу, пришли в движение. Забегали начальные люди. Полковники,
поручики, ротмистры и десятники разворачивали солдат спиной к
переправе и лицом к невидимому еще неприятелю. Команд Силину не
было слышно. Он только видел, как вытянутые вдоль раскисшей дороги
колонны начали медленно разворачиваться. Видимо, воевода, князь
Хованский, решил преградить полякам и литовцам Жеромского дорогу к
переправе. И дать, таким образом, хотя бы части армии перебраться
на другую сторону Двины.