Я начал копаться в трофеях. Оружие, броня, еда — все, что могло
помочь мне выжить. Моя футболка была порвана, пропитана потом и
кровью. Я снял ее и нашел другую, менее изношенную, но тоже
заляпанную кровью. Надел. Потом нашел бронежилет. Он был не
идеален, но лучше, чем ничего. Я с трудом нацепил его на себя,
чувствуя, как тяжесть брони давит на плечи. Сапоги, которые я
нашел, были добротными, с керамитовым покрытием и противоминной
подошвой. Они явно принадлежали кому-то из элитных гвардейцев. Я
снял свои старые, изношенные ботинки и надел новые. Они сидели как
влитые.
Но мои поиски прервал стон. Тихий, протяжный, полный боли. Я
мгновенно насторожился. Нож и топор оказались в моих руках прежде,
чем я успел подумать. Я огляделся, стараясь понять, откуда
доносится звук. И тогда я увидел его.
На противоположной стороне, подвешенный на крюках, висел
имперский офицер. Его лицо было искажено болью, но взгляд... взгляд
был осмысленным. Он смотрел на меня, и в его глазах читалась не
только боль, но и решимость. Я убрал оружие и подошел к нему. Снял
с крючьев, осторожно, чтобы не усугубить раны. Офицер упал на
землю, сдавленно застонав.
— Из какого ты подразделения, солдат? — прошептал он, едва
двигая губами. — Хотя, неважно... Очевидно, ты один из зеков. Не
буду спрашивать, зачем ты убил этих подонков. У каждого из нас свои
причины. Но вижу, ты верный слуга Бога-Императора, - он кивнул на
аквилу висевшую у меня на шее, - это радует. Возможно все
неслучайно, ты поможешь мне расправиться с мятежной мразью. В ответ
я даю слово: ты будешь помилован. По крайней мере, я постараюсь,
слово имперского офицера.
Я молча смотрел на него. Его раны были смертельными. Он это
знал, и я это знал. Но он все еще цеплялся за жизнь, за свою
миссию. Я уважал это.
— Ты не выживешь с такими ранами, — сказал я, стараясь говорить
как можно спокойнее.
Офицер кивнул в сторону кучи трофеев.
— Там... кейс полевого медика. Белый рюкзак с красным крестом.
Найди его.
Я кивнул и направился к куче. Копаясь в ней, я нашел рюкзак. Он
был тяжелым, но в нем было все, что нужно: стимуляторы,
антисептики, бинты, пинцет, нитки. Я вернулся к офицеру и начал
работать. Мои руки двигались почти сами собой, будто я делал это
тысячу раз. Зашил рану, вколол стимуляторы, обработал антисептиком,
и забинтовал его корпус. Офицер застонал, но его дыхание стало
ровнее.