Иор— крайне приблизительная единица
измерения магической энергии.] магии, но за его плечами было еще
больше силы, гораздо больше. Против колдуна стоял Тобиус, молодой,
но не слабый волшебник, переживший много трудностей, участвовавший
в боях против других магов, опытный, отчаянный и непоколебимо
уверенный в своих способностях. Ни страшная сила, ни жуткие вещи,
творимые Змеиным Языком, не смутили его, лишь разожгли жгущее
чувство ненависти к зверю, потерявшему человеческое естество.
— Бешеная тварь… нет, не будет
никакого суда! Никуда я тебя не поведу, а просто убью тебя! —
Желтые глаза серого мага пылали яростью, ярко, словно янтарные угли
в очаге.
— Какие ужасные угрозы… вы
жестокий человек, чар Тобиус!
— Ага, и очень коварный…
Серебряный перстень с украшением в
виде головы и крыльев полярной совы мягко засветился на пальце
Тобиуса, и рядом с магом появилась тощая восьмифутовая фигура. Она
словно состояла из одних только прямых линий и полупрозрачного
голубовато-белого льда. Существо распространяло вокруг себя потоки
сильного мороза, которые покрыли древесные стволы и землю слоем
скрипучего наста, длинноносая голова безразлично уставилась на
колдуна, рот-трещина выдохнул облако мороза. Дух бурана, одна из
тех сущностей природы, которые укутывают мир в белое одеяло с
приходом зимы, сильнейший из слуг Тобиуса, был готов исполнять
приказы, и они не заставили себя ждать.
— Убей его!
Дух поднял руки, растопырил
пальцы-сосульки на широких ладонях и исторг волну убийственного
холода. Атака продолжалась всего три секунды, но этого было бы
достаточно, чтобы умертвить все, что попало под удар. Однако когда
дух прекратил морозить, превратив часть леса в зимнее царство и
заковав реку в лед, Змеиный Язык остался невредим. Он стоял в
столбе красного жара, и восходящие потоки нагретого воздуха пополам
с паром колыхали его одеяние.
— Впечатляет, чар Тобиус. Но со
мной вам не тягаться. Видите ли, дело в том, что у меня есть
друзья…
Колдун стоял к Тобиусу вполоборота,
левым плечом вперед, но потом он медленно повернулся — и серый маг
увидел его правую руку. Рукав плаща был оторван, а красную, словно
ошпаренную кипятком кожу покрывали шрамы. Не следы старых ран, но
точная последовательная скарификация, линии магического рисунка и
демонологические глифы, вырезанные по живой плоти.