— Известно куда! Надоть нам барина своего подале сплавить. А как
уедет, урожай-то из его садов к рукам и прибрать.
Неспокойно было в сельской России в 1905-м, кровавом. Бурлила
деревня, слухами полнилась. Иной раз и взрывалась, как в феврале на
Орловщине, когда после известия об убийстве великого князя Сергея
Александровича его крестьяне разнесли в пух и прах имение
царственного владельца.[1] А перед самым
севом взбудоражило село новое известие, от соседей: крестьяне из
Волынского спровадили в Москву своего барина, инженера
Трембовельского. «Мы тебя, Дмитрий Иванович, шибко уважаем, так что
ехал бы ты отсель», – сообщили селяне своему благодетелю, который
бесплатно чинил им сеялки и прочую механику. Уехал! «А мы что,
лысые?» – тут же зачесала лохматые затылки вся округа. Тут-то и
вылез со своим рискованным бизнес-планом Тихон Пантелеевич.
— А ну как кишки нам повыпустят за баловство? – сомневался
ревматический огородник.
— Пустяковая история, – не соглашался с пораженцем закадычный
дружок и будущий подельник. – Народ у нас злой на барина из-за
покосов. Нам за реку надоть плавать и на лодках потом на свой берег
возить, а его луга – вот они, прям под боком! Голытьбе шепнуть:
мол, пора луга себе забрать. Они и рады будут.
— А причем тут сады?
Богатей закатил глаза. Выбрал себе помощничка! Все ему
растолкуй, разжуй и в рот положи.
— На усадьбу всем опчеством навалимси. Чтоб всех повязать. Нам с
тобой – урожай с барских садов, остальным – покосы.
Огородник бледнел, холодел от таких перспектив и принимался
энергично ковырять щепочкой в зубах. Впрочем, он каждый вечер так
делал, когда устраивался на завалинке. Чтоб все сельчане видели:
мясо у него на столе не переводится. Позер деревенского
разлива!
— Жизнь-то окаянная, – вздыхал он, потирая поясницу.
— Нужно не зевать, – убеждал Пантелеич.
Сам-то гунявый мироед, как его прозвали в селе, в уговорах не
нуждался. Из Коломны приехал к нему закупщик от производителей
пастилы, да и намекнул: ему все равно, кому за антоновку по осени
платить. Если барина не будет, можно свою выгоду поиметь. Ждет всех
прибыль нежданная! Пантелеич проникся. В одно рыло страшновато, а с
дружками-приятелями из тех, кто цену копейке знает, может и
выгорит. Дело за малым: пустить по селу слушок, что пришла пора с
барином поквитаться. Глядишь, как уборка завершится, народ-то и
раскачается.