Но в то же время собравшиеся мужчины,
все из них, от покрытых шрамами воинов и умудрённых сединами
старейшин до простых ремесленников и безбородых юнцов, старались
показать себя сильными и опасными. Стоя при этом в широкой тени
своего клана, собираясь кучами, плечом к плечу со своими против
чужих. Над площадью царил лёгкий гомон сердитых голосов.
Медленно падал редкий, мелочный
снег.
Взглядом окинув собравшихся, Риг
увидел несколько славных ворлингов, что ещё недавно звали себя его
друзьями, клялись в верности, и вместе с ним планировали свержение
Торлейфа. Они называли Рига законным правителем, верили в это
больше, чем он сам, и давали слово, что поднимут оружие по его
зову. А он верил им, или, если быть до конца честным, скорее верил
в их жадность. Однако стоило ярлу лишь один раз показать свою
власть, все как один отвернули головы, спрятали глаза – важный урок
о купленной верности.
Риг на самом деле и не держал на них
большой обиды, полагая в том свою вину: доверяться жадным
предателям есть тоже, что ставить сторожем над мышами пару голодных
котов. Они лишь те, кто они есть, и не их вина, что дешёвая их
преданность стоить действительно дёшево. Ему самому следовало быть
умнее.
Возможно, тогда его брата не осудили
бы на смерть.
Под громкий шёпот и липкие взгляды
Риг прошёл к Одинокому Дозорному – могучей статуе в дальнем конце
площади. Вечный страж, как всегда, стоял гордо, уперев древко
каменного копья в широкий свой постамент и держа голову высоко
поднятой, безразличный к делам людей под его ногами. Можно было
лишь догадываться, о чем он думает, какими мыслями наделил его лицо
неизвестный скульптор - столетия прошли, прежде чем вокруг статуи
вырос город, но ещё до того, как вернувшиеся с Края двенадцать
семей построили вокруг неё свои первые хижины, ветер уже успел
обтесать лицо Дозорного до ровного, гладкого камня. Именно подле
него теперь и столпились безродные скитальцы, опустившиеся до
бесчестия пьяницы, клятвопреступники, воры и прочий сброд, веса
цепи на шее не имеющие. Примкнули к ним и вернувшиеся с северных
пустошей потомки изгнанников, большинство из которых после
нескольких поколений вдали от цивилизации и человеческой речью-то
владели не в полной мере, а повадками своими иной раз напоминали
больше дикое лесное зверье. Славная компания.