Прошло несколько часов, с тех пор как он покинул разрушенную
деревню. Ни карты, ни компаса — только ориентир на звук разрывов,
доносившихся с востока. Он не знал точно, где проходит фронт, но
чувствовал: надо идти туда. Только там шанс встретить своих.
Около полудня лес начал редеть. Алексей остановился у небольшой
поляны и присел на обломок дерева. Из вещмешка, найденного в избе,
он достал сухари и флягу. Вода была мутная и с мелким песком, но
пить хотелось нестерпимо. Он едва сделал пару глотков, как из
глубины леса донесся глухой гул мотора.
Он замер. Прислушался. Да — явно техника. Причём не гусеничная,
а скорее всего, колёсная — звук ровный, мягкий. Легковой автомобиль
или бронетранспортёр.
Инженер быстро скатился с бревна и припал к земле. Слева —
кустарник, он юркнул в него, прижался к холодной земле.
Минуту спустя из-за деревьев выехал немецкий мотоцикл с
коляской. За ним — ещё один. Водитель в серо-зелёной форме, в
коляске — солдат с пулемётом. Они о чём-то перекрикивались,
смеялись, гоготали.
Алексей затаил дыхание. В голове крутилась одна мысль:
увидят — убьют, как пить дать.
Мотоциклы проехали, звук моторов затих. Он ещё минуту лежал,
прежде чем медленно поднялся.
И тут — выстрел. Рядом, совсем близко. Затем очередь из
автомата.
Алексей инстинктивно бросился за ближайшее дерево. Позади
послышались крики на немецком, треск веток, глухой взрыв.
Он выбрался из укрытия и побежал на звук стрельбы. Сердце
колотилось в груди, ноги подкашивались от напряжения, но он бежал —
не от страха, а потому что понял: где бой — там и свои.
Через сотню метров он выбежал на вырубку. Среди поваленных
деревьев — бой.
Трое красноармейцев, прижавшись к бревну, отстреливались от
группы немецких пехотинцев, засевших у опушки. Один из советских
бойцов был ранен — лежал, зажимая плечо, кровавое пятно
расползалось по гимнастёрке.
Алексей инстинктивно схватил лежащую рядом винтовку Мосина —
вероятно, принадлежавшую убитому.
Он не держал в руках оружие с открытым прицелом со времён
вузовских сборов, а такую винтовку и вовсе видел только в
музее.
Инженер не без труда сориентировался, как повернуть затвор.
Заело, пришлось применить силу — механизм с сухим щелчком встал на
место. Алексей вскинул винтовку, попытался прицелиться, но мушка
прыгала — руки дрожали.