Мальчик шмыгнул носом. Было видно, что он едва сдерживает
слёзы.
— Пойдем, покажешь где живёшь. Провожу тебя, чтобы ещё кто не
пристал. И не хнычь, с матерью поговорю, чтобы не ругала. Портфель
бери.
Парнишка сгреб старенький потёртый портфель. Было видно, что не
первый год ходит с ним в школу.
Мы прошли мимо гаражей, к многоэтажному дому. Поднялись на лифте
на девятый этаж. Мальчишка пошарил по карманам, поднял на меня
взгляд. Губы дрожали.
— Ключ потерял, — прошептал он.
— И что, открыть некому? Дома есть кто?
— Мамка. Но она ругаться будет.
Я вздохнул, представив матрону в бигуди и фланелевом халате.
— Не дрейфь, прорвёмся, — ободряюще потрепал мальчишку по плечу
и нажал кнопку дверного звонка.
За дверью послышались шаги, щелкнул замок.
— Пашка, ну наконец-то! Я уже в милицию хотела звонить! —
воскликнула женщина, увидев сына. Потом подняла на меня взгляд и
осеклась.
— Владимир Тимофеевич… — прошептала она, — а вы здесь как?..
Я обалдел. Не верил своим глазам, но передо мной стояла Алевтина
собственной персоной. Я мысленно чертыхнулся. Вот ведь ситуация!
Специально так не подстроишь, а нечаянно всегда попадаешь в
яблочко. А теперь я могу хоть в лепешку расшибиться, но доказать
ей, что попал сюда случайно, не получится.
— Ой, что же это я на пороге вас держу, заходите, пожалуйста! —
она засуетилась, распахнула широко двери, приглашая войти.
— Да я случайно попал. Шёл по делам, смотрю — Клеона бьют, —
пошутил, но видимо, неудачно. Лицо девушки стало растерянным.
Аристофана она точно не читала, надо будет поаккуратнее блистать
интеллектом.
— Клеона? — недоуменно хлопая глазами, произнесла Алевтина. —
Паша, Клеон — это твой одноклассник? Или он на тебя напал?
— Нет у меня такого одноклассника, — Пашка насупился, утер
рукавом нос и прошмыгнул мимо матери в квартиру.
— Ну, сдал парня с рук на руки — и пойду, — начал было я. Но
Алевтина вдруг уткнулась мне в живот своим четвёртым размером,
обхватила руками и разрыдалась.
— Не… не уходите, Владимир Тимофеевич, пожалуйста… — ревела она
натурально, рубашка сразу стала мокрой. Я попытался отстраниться —
не железный ведь, чтоб перед таким соблазном устоять. Но не о том я
думал… Следующая фраза Алевтины меня по-настоящему удивила:
— Нина Александровна убьёт меня, если узнает, что вы приходили,
а я вас отпустила.