— Он вернётся, — прошептала Лириана, направляя новый импульс к
трескающейся арке, удерживая камни на месте чистой силой воли и
магии.
Кристаллические вкрапления на её руке засияли ярче, словно
отвечая на её уверенность. Сквозь боль и усталость она продолжала
удерживать структуру Академии от полного разрушения. Для нее это
стало не просто долгом Хранителя, но личной миссией — сохранить
Академию для Азара, защитить последний оплот знаний от наступающего
хаоса.
— Он должен вернуться, — продолжила она твердо. — И мы должны
сохранить Академию до этого момента.
В этих простых словах была сосредоточена вся мощь её веры. Если
для кого-то другого эта фраза могла показаться наивной, то в устах
Лирианы она звучала как непреложный закон мироздания. Она была из
тех людей, чья вера не требовала доказательств — и в то же время
сама являлась доказательством.
То, что зародилось между ней и Азаром за короткий период его
пребывания в Академии, было больше чем просто обычной человеческой
привязанностью. Полудемиург в теле Эрина, он затронул в ней нечто
глубинное, что она даже не осознавала до их встречи — словно в ее
душе всегда существовала пустота, точно соответствующая форме его
существа. Их связь казалась предопределенной, древней, как сами
звезды. Возможно, именно поэтому она смогла пережить трансформацию
руки, когда соприкоснулась с Хранителем Памяти в момент первого
резонанса с Азаром.
Нила молча кивнула, наблюдая, как серебристые нити энергии
оплетают основание колонны, зная, что за этим внешним спокойствием
скрывается тревога, зарождающаяся с каждым часом отсутствия
Азара.
Ее тонкие пальцы коснулись изогнутого амулета на шее — символа
Астральных Линий, к которым она обращалась для прорицаний. Амулет
почернел в момент прорыва Бездны и с тех пор оставался
безжизненным, словно связь с высшими сферами была безвозвратно
нарушена.
Нила была не только астрологом, но и эмпатом, тонко чувствующим
эмоциональные состояния окружающих. Она видела, как изменилась
Лириана после ухода Азара — не только физически, с этой странной
кристаллической рукой, но и внутренне. Раньше застенчивая и
неуверенная в себе исследовательница стала центром сопротивления,
личностью, вокруг которой объединились защитники Академии. Иногда
Нила замечала, как в глазах Лирианы мелькает что-то древнее,
нечеловеческое — словно частица сущности Азара осталась с ней,
изменяя ее постепенно, шаг за шагом.