Но если на небольшой рывок мне сил
ещё хватило, то на то, чтобы удержать ослабленное тело — уже нет.
Хорошо, мужик успел крепко подхватить меня под руку — иначе я упал
бы лицом в пол.
Думал, вырвет — полегчает. Но ничего
не вышло — желудок держался. Поэтому не полегчало. Зато, находясь в
таком приподнятом положении, я смог рассмотреть помещение.
Комната была довольно большой —
квадратов двадцать пять. Слева от меня, у стены располагалась
высокая, массивная кровать, покрытая тёмным шерстяным одеялом.
Рядом с ней — широкая деревянная скамья, отполированная до блеска.
Вдоль противоположной стены стояли сундуки, обитые железом и
украшенные простенькой резьбой, один из них был открыт, а на полу
возле него валялись какие-то тряпки.
Очень уж странная комната. Впрочем,
мужику она вполне соответствовала. Она вместе с ним была словно
вырвана из реальности. Или я был из неё вырван и куда-то перенесён.
Но куда? Кем? И главное — зачем?
Или это розыгрыш такой? Я вспомнил
фильм, в котором отмороженного мажора воспитывали, якобы переместив
в прошлое. Хорошо бы, если так, но маловероятно. Точнее, полностью
исключено: никто не платит пять миллионов рублей за то, чтобы
просто пошутить. А мне заплатили.
Думать было тяжело — голова начинала
болеть ещё сильнее. А не думать — страшно. Но думай не думай, а с
каждой минутой приходило какое-то обречённое понимание того, что я
находился не в своём времени. Но при этом, несмотря на то, что всё
вокруг было чужим и незнакомым, я ощущал странное чувство
принадлежности к этому месту, как будто оно на самом деле вполне
могло быть моим домом, если бы я был кем-то другим — кем-то из этой
эпохи. Более того, я был уверен, что какая-то часть меня считает
это место своим домом. От этого становилось вообще жутко.
Голова с каждой секундой болела всё
сильнее и сильнее. И ещё я почувствовал какое-то неприятное жжение
во всём теле. И онемение в руках и ногах. Похоже, на улучшение
самочувствия в ближайшее время рассчитывать не стоило.
— Княжичю, держися! Аз ныне помощи
призову! — закричал мужик, заметив, что мне становится хуже.
После этого он вскочил на ноги и
быстро куда-то побежал. А мне стало совсем паршиво, и я понял, что
отключаюсь.
*****
— Прости мя, господине, не ведаю, что
с ним!
Эти слова донеслись откуда-то
издалека и звучали словно из пустой бочки. Похоже, я снова пришёл в
себя. Почувствовал, что лежу на чём-то мягком. Видимо, мужик
перетащил меня на кровать. Голова раскалывалась так сильно, что я
даже глаза не стал открывать — казалось, движение век может усилить
эту боль. И меня всё ещё довольно сильно тошнило. Однако жжение и
онемение прошли — уже хорошо.