Стол, за которым обедало пятьсот двадцать восемь сварогов,
располагался в виде не замкнутого с одной короткой стороны
прямоугольника. «Северян» и «южан» рассадили вперемешку по длинным
сторонам. Императрица Стана Вторая, её муж Карсс Оргом, Император
Леслат Пятый, его Первый Советник Гридле Миммер и ещё несколько,
наиболее приближённых к Их Императорским Величествам
высокопоставленных особ, как мужчин, так и женщин, располагались с
короткой стороны стола. Здесь же, каждый рядом со своими
родителями, сидели Его Высочество принц Лойлл Оргом и Её Высочество
принцесса Ченри Трииу.
Молодые люди впервые самостоятельно, без нянек и воспитателей,
присутствовали на столь торжественном и важном обеде. Впрочем,
большинство взрослых были в подобном положении – нужно было лезть в
исторические хроники, чтобы узнать, когда в последний раз за одним
столом сидело такое количество «южан» и «северян». И было ли
подобное вообще хоть когда-нибудь. Тем не менее Лойлл и Ченри
острее всех воспринимали довольно тягостную атмосферу обеда. Не
только потому, что были детьми (дети всегда острее, чем взрослые,
чувствуют подобные вещи), но потому, что были здесь единственными
детьми. К тому же практически ровесниками – принцу исполнялось
тринадцать лет через шесть дней, принцессе нужно было ожидать этого
события полгода. Но самое главное – принц Лойлл был мальчиком. А
принцесса Ченри – девочкой. И они впервые видели друг друга. И
сразу же друг друга заинтересовали. По всем вышеперечисленным
причинам.
Оба интуитивно понимали, что не следует прилюдно показывать свой
интерес друг к другу. Мало ли, что на уме у взрослых. Значит,
остаётся обмен взглядами, которыми тоже можно сказать многое. Это
знают и взрослые, и дети. Но дети могут сказать больше. Хотя бы
потому, что лучше понимают друг друга без слов.
В середине обеда, который к этому времени слегка оживился (не
столь стараниями организаторов, сколько благодаря выпитому), сразу
после очередного тоста за мир и процветание в обеих Империях, Ченри
встала со своего места.
«Ты куда?» – одними глазами спросил Император Леслат
Пятый.
«Папа! – также, взглядом, ответила дочь. – Ты хочешь,
чтобы я объявила об этом во всеуслышание?»
Принцесса, не торопясь, с достоинством, направилась к парадному
выходу.
Стражи-гвардейцы – один «южанин» и один «северянин» –
по обе стороны от дверей вытянулись в струнку и превратились в
статуи.