Я заказал коньяку, выбрал относительно тихий угол и стал
слушать. Разговоры шли вразнобой, но лейтмотив один — тревога.
Обсуждали рейд Мищенко, ругали Куропаткина за нерешительность,
передавали друг другу слухи о японском наступлении. Поверх всего —
та самая фронтовая бравада, где под каждым громким тостом пряталась
усталость. И страх.
Мой взгляд упал на одинокую фигуру за соседним столом. Пехотный
капитан — судя по погонам с шифровкой полка, из сибирских стрелков.
Молодой, но с лицом уставшего старика: впалые щеки, блестящие
глаза, обострившиеся скулы. Фуражка лежала на столе, рядом пустая
рюмка. Он пил медленно, задумчиво, как будто надеялся не напиться,
а забыться.
— Разрешите присоединиться, капитан? Князь Баталов.
Он поднял на меня усталые глаза, кивнул.
— Волков. Капитан Волков, Третья Восточно-Сибирская стрелковая
дивизия. Садитесь, князь. Это вы получили премию Нобеля за лечение
сифилиса?
— Я.
— Слышал об этом. Но кажется, вас назначили Наместником на
Дальний Восток?
— Уже и снять успели, — усмехнулся я.
— Вы, князь, опять вернулись к медицине?
— Именно так, капитан, занимаюсь госпиталем здесь. Вы с
передовой?
— Третий день как. На пополнение прислали. Завтра снова туда, —
он махнул рукой куда-то в южную сторону. — Мукден скоро заговорит
по-японски, если всё так пойдет.
Капитан махнул рукой в сторону бара, где, по-видимому, находился
юг.
— И как там? — спросил я, подзывая буфетчика и заказывая бутылку
«Шустовского». — Что японцы?
Волков поморщился.
— Японцы... Звери, князь. Упорные и хитрые. Мы их поначалу
шапками закидать хотели... Макаки косоглазые... А они... Они воюют
не так, как мы привыкли. И стреляют метко и разведка у них на
уровне. Маскируются — не увидишь, пока в упор не подойдешь. У
каждого второго — оптика, артиллерия бьет кучно, точно. Даже с
закрытых позиций. И не боятся ничего. Прут на пулеметы со своим
«Банзай», с винтовками наперевес... Ночью лезут постоянно, режут
часовых... Дерутся до последнего, в плен почти не сдаются.
Фанатики.
Он помолчал, закуривая папиросу дрожащими руками.
— Наши тоже дерутся храбро, князь, ох, храбро! Солдаты у нас —
золото! Но... организация хромает. Связи нет толком. Соседние части
друг другу не помогают. Снарядов часто не хватает. А главное — не
понимаем мы их до конца, этих японцев. Думали, война будет легкой
прогулкой... А тут... тут мясорубка настоящая.