Вперед в прошлое 11 - страница 22

Шрифт
Интервал


— Круто, — подбадривал я друзей. – Думаю, в школе только мы так можем. И не только так. Если кто дорвется, хана ему. Мы – сила!

— Воля и разум! – в некоем подобии религиозного экстаза воскликнул Рамиль, все грянули хором.

Я продолжил накачку:

— Вспомните, какими мы были. Шарахались от каждой тени. А в сентябре пришли и…

— Раком всех поставили! – крикнул Рамиль. – Что нам какие-то заводские, они далеко.

Когда все переоделись, Димоны и Кабанов сдали деньги мне под роспись, я пообещал выдать им товар завтра на базе из того, что остался от Игоря, воссоединившегося с отцом. Потом постучались Алиса с Гаечкой, тоже сдали деньги, и мы выдвинулись из школы, поблагодарив сторожиху, которая, бормоча под нос, начала все за нами закрывать.

Школьный двор освещался единственным фонарем над входной дверью. Было пустынно и гулко. Обернувшись, я смотрел, как в стеклах галереи отдаляются от школы наши отражения.

Осталось взять куски арматуры, спрятанные в кустах сирени, преодолеть узкую дорожку, выскользнуть мимо курилки на дорогу – и мы разойдемся по домам.

Каково же было наше удивление, когда из курилки нам наперерез метнулись темные силуэты и преградили дорогу. Их было семеро. Меньше, чем нас, но они старше и мощнее, а у нас хороших бойцов шестеро, включая Гаечку. Борис, Алиса и Ян сильно легкие. Лихолетова ленивая и мало чему научилась.

— Ян, Алиса, Боря – назад, — распорядился я, сжимая прут арматуры.

Бросило в жар. Первая моя уличная драка. Но как заводские осмелились ночью сунуться в чужой район?! Выходит, свои нас списали?

От группы противника отделился двухметровый детина, шагнул вперед. Справлюсь ли с таким здоровяком? Если он подготовленный, то вряд ли, если обычный дворовый, шанс есть. Но главное, газовый пистолет против такой толпы неэффективен. Задвинув за спину Илью, я тоже сделал шаг навстречу, сгруппировался, приготовился отражать нападение. Позади полукругом выстроились наши.

И вдруг здоровяк примирительно поднял руки.

— Не кипешуй, пацан. Свои.

— Хрена се свои, — буркнул Рамиль, все стремящийся вырваться на передовую.

Здоровяк указал на него пальцем.

— Это твой косяк, черный, своих не знать.

В голосе здоровяка прозвучала обида. Я закрыл глаза, предвидя, что сейчас Меликов разорется, начнет оскорблять парламентера, и случится замес.