Увидев
хозяина внучки в мундире и с крестом, мужики заробели. Вскочили с
поленьев, встали едва не по стойке смирно.
А я,
приняв совсем строгий вид, спросил:
— Слушать
сюда, орлы из деревни Аннино. Вам шесть секунд, чтобы сообщить —
зачем вам девчонка нужна? Время пошло.
— Так
говорю — навестить хотели, — начал объяснять старик. Потер глаз,
выжимая слезу. - Родная кровь, чай.
— Селиван,
не свисти, — поморщился я. — Ври, да меру знай. Скажи-ка еще —
почему я должен верить, что вы родственники моей кухарки? Паспорт
твой где?
— Да какой
паспорт? — опешил старик. — Зачем он мне нужен?
— А где
доказательство, что вы родственники? — Я пристально вгляделся в
лицо старика, пытаясь отыскать хоть какое-то сходство с Анькой. Ни
малейшего!
— Барин, —
вот те крест, внучка она моя! Игната спроси Сизнева, он
подтвердит.
Селиван
повернулся в сторону храма, хотя тот и был незаметен из-за соседних
домов и перекрестился. Как он и угадал-то?
—
Допустим, я тебе верю, — хмыкнул я. — И чего вдруг пожаловали?
Небось, захотели с девчонки денег заполучить?
— Барин,
вот-те крест, навестить захотели, родная кровь, — замахал руками
старик, но креститься на сей раз не спешил.
—
Огорчаете вы меня, — вздохнул я. — Придется городовых звать.
Посидите пару деньков, Анна потом вас вызволит, если
захочет.
Я вытащил
из кармана свисток, но свистеть не спешил. Хмыкнул:
— Вы,
мужики, прежде чем зайти, поинтересовались бы — а кто у Нюрки
хозяин?
— Видим,
что барин важный, да еще и начальник, — хмуро сказал
старик.
— Я,
земляки, судебный следователь. Мне положено следствие проводить —
расспрашивать, а коли понадобится, таки допрашивать. Поэтому, лучше
не ври. Селиван, скажи-ка мне — когда ты свою внучку в последний
раз видел? Ты ее вообще-то хоть раз видел?
— Н-ну… —
протянул старик. — Видел как-то.
— Это не в
прошлом ли году, когда девчонка в Аннино приезжала? Ты ее чаем
напоил, пирожком угостил? Нет?
Судя по
взгляду старика — так оно и было.
— Не то в
том годе, не то по за том. А от деревни до Череповца — не ближний
свет, не наездишься, — проворчал старик. — Евдоха, дочка моя, давно
померла, царство ей небесное, а у Нюрки свой отец есть. У меня в
деревне таких внучек бегает… Каждую чаем с пирогами поить, не
напасешься.
— Значит,
узнал ты, что внучка у богатого барина живет, решил денежку с нее
стрясти? А сапоги на улице снял, чтобы девчонку
разжалобить?