— И куда же? — поддержал я его тон. — Наверняка в саму столицу —
блистательный Санкт-Петербург. Эх, балы, мамзели и хруст
французской булки!
— Точно! И как ви таки догадались? Нет, я определенно в вас не
ошибся! Еще когда под Рождество ви чистили снег, а я наблюдал за
тем, как ви слушаете разговор того молодого господина и юной особы,
я задал себе вопрос: «Изя, зачем бы деревенский парень стал слушать
господские толки? Что он в этом вообще понимает? А потом
присмотрелся и понял — ви таки понимаете, об чем они балакают!
«Ух ты, какой глазастый! Ему палец в рот не клади! — подумал я.
— Вот же хитрый поц этот Изя Шнеерсон!»
Однако Фомич посматривал искоса на Изю-Зосима с ироничной
хитринкою, будто бы говоря про себя: «Ой, да кому ты паришь?»
— А скажи-ка, мил человек, — вдруг спросил он. — А как же ты
туда-сюда слонялсси, ежели на всех заставах требуют с приезжего
пачпорт? И пачпорт энтот еще пойди получи!
— Ой, ну я вас умоляю! — с видом оскорбленной добродетели
хмыкнул Изя-Зосим. — Да неужели человек еврейского происхождения не
сможет добыть себе какой ни есть пачпорт? Я попросил почтенных
людей, они записали меня своим приказчиком и отправили меня по
торговым делам во внутренние губернии нашей великой империи.
— А что, так можно? — прогудел Тит, явно изумленный такой
оборотистостью.
— Ой, я вас таки умоляю! Ви стряпчий? Законник? Может быть, ви
секретарь судебного присутствия, городничий или даже прокурор? Раз
так, ви би лучше представили нам Уложение о каторжанах или Устав о
содержащихся под стражею! Вот это было бы полезный предмет, а не то
что ви тут говорите! Вот если бы вы нашли там, скажем, Уложение о
каторжных — вот это было бы дело!
— Что, в смысле? Какое Уложение? Какой Устав? — не понял я.
— Уложение, по которому мы все тут устроены! Уверен, вы увидели
бы там много всего интересного!
— А скажи, Зосим, какой год на дворе у нас? — вспомнил я о
важном.
— А вы-таки хотите сказать, что не знаете? — с иронией ответил
он вопросом на вопрос.
— Я таки хочу сказать, что если сильно бить по голове, то можно
забыть, как зовут. Очень рекомендую, — тут же ответил я на
подколку.
— Пожалуй, откажусь от столь сомнительного счастья, — не полез в
карман за словом еврей. — А нынче идет тысяча восемьсот пятьдесят
девятый год, — все-таки ответил он, и я кивнул.