Ложь, конечно. В Академии, судя по обрывкам памяти тела, учили в
основном эфирным боевым техникам. Но никто не стал задавать
вопросов — все были слишком заняты приведением коридора в
порядок.
— Просто ты такой щуплый... — пробормотала Анна, всё ещё странно
глядя на меня, — Невероятно...
— Ерунда, — одёргиваю мундир, который, к счастью, не помялся. —
Да и, не мог же я позволить этому здоровяку испортить твоё красивое
личико, — и подмигиваю ей.
Вот тебе ответочка за шуточки.
Она неожиданно покраснела, и на этот раз без насмешки в
глазах.
— Александр! — раздался снизу голос бабушки. — Ты где
застрял?
— Мне пора! — отвешиваю поклон Анне. — Берегите себя,
мадемуазель!
Спускаясь по лестнице, чувствую, как немного подрагивают колени.
Всё-таки тело оказалось слишком слабым для таких трюков. Но
определённо имело потенциал. Что ж, посмотрим, как быстро мы сможем
его исправить! И мысленно прикинул программу тренировок.
— Сашенька! — бабушка ждала в вестибюле, держа в руках плетёную
корзину, от которой исходил умопомрачительный аромат. — Как себя
чувствуешь?
— Прекрасно, бабуль, — улыбаюсь, глядя на её хлопочущее лицо.
Было что-то трогательное в том, как эта женщина, несмотря на все
невзгоды, продолжала заботиться о внуке. — Выспался как
никогда.
— Я испекла твой любимый пирог с яблоками, — она протянула мне
корзинку. — Но доктор Мельник уже выписал тебя. Какое счастье!
Эх. Вот это забота. В прошлой жизни у меня не было семьи —
работа наёмника не располагает к тёплым семейным отношениям. А эта
старушка явно недоспала, чтобы встать пораньше и испечь пирог.
— Не переживай, бабуль, съем его дома!
— Но он же остынет...
— Тогда давай кусочек прям тут! — и отломил кусок пирога,
радостно укусив.
Бабуля чуть ли не в ладоши захлопала.
Я же сказал:
— Ну что? Идём? Пора бы домой.
Она кивнула:
— Я вызвала экипаж. Знаю, что расточительно, но не тащиться же
тебе на эфировозке после болезни.
У входа больницы действительно ждал экипаж — прямо старинная
карета из фильмов, запряжённая двойкой лошадей. Кучер в потёртом,
но аккуратном кафтане с почтением открыл дверцу. Необычное,
конечно, зрелище, но, думаю, привыкну.
Помогаю взобраться бабуле, затем залезаю и сам. Устроившись на
мягком сиденье, смотрю в окно на Петербург. И мы тронулись.
Знакомые очертания старых зданий были поданы в новом виде. Вот
классический особняк с колоннами, но между ними натянуты светящиеся
нити эфирной защиты. А вон Казанский собор — величественный, как и
в моём мире, но его купола окружены эфирным мерцающим ореолом.