— Смотри, булочная открылась после ремонта, — бабушка показала
на здание с витринами. — Помнишь, как ты маленьким любил их пирожки
с вишней?
Киваю, хотя, конечно, не помню.
Экипаж свернул на Невский проспект, и замечаю стеклянное здание,
явно что-то элитное, судя по фасаду и подъездам.
— Бабуль, а это что?
— Бальный дворец императора, — как-то странно произнесла
она.
— И часто мы там бываем?
— Ох, Сашенька, — Вера Николаевна вздохнула. — Это только для
членов Высших Домов или тех, кто может позволить себе специальный
пропуск. Ты же знаешь, с тех пор как твой дед... В общем, нам туда
ход воспрещён, как и многим другим.
Память услужливо подбросила фрагмент — какой-то скандал,
связанный с дедом, потеря статуса, крах. Что ж, это многое
объясняет.
Через двадцать минут карета остановилась, и голос бабушки вырвал
меня из наблюдений:
— Приехали, Саш. Надеюсь, ты не слишком устал от поездки?
Качаю головой и первым выбираюсь из экипажа, после подаю бабуле
руку.
Наш район разительно отличался от центра Петербурга. Ни изящных
особняков, ни исторических зданий — только малоквартирные дома,
построенные лет тридцать назад. Их серые фасады невпопад испещрены
простенькими эфирными контурами — дешёвые бытовые заклинания для
поддержания тепла и чистоты. Некоторые контуры уже потускнели,
другие и вовсе перестали работать, но починка стоила денег, которых
у местных жителей явно не было. Тем не менее, улицы казались
оживлёнными. Женщины с сумками спешили на рынок, подмастерья тащили
инструменты в местные мастерские, дети направлялись в районную
школу.
— Идёшь? — окликнула бабушка.
Оборачиваюсь и вижу свой новый дом. Лавка Волковых занимала
крохотное помещение на первом этаже — не больше тридцати квадратных
метров. Простая вывеска "Книги" была выведена старомодным шрифтом,
а в небольшой витрине лежали потрёпанные тома. Над входом висел
совсем простенький эфирный фонарь — не декоративный, самый простой
для освещения в тёмное время.
Что-то заскребло внутри. В прошлой жизни я имел роскошные
резиденции, владел счетами в швейцарских банках и мог позволить
себе любой каприз. А теперь... теперь же всё имущество семьи
умещалось в этой крошечной лавке.
— Не смотри так печально, — бабушка тронула меня за плечо. —
Может, мы и не Высший Род, но наша лавка — единственная на весь
район, где можно найти по-настоящему редкие издания. Знаешь,
сколько людей приезжают сюда за старыми фолиантами?