— Вот через три часа ты меня с ними и познакомишь, — с весёлой
улыбкой сказал я.
— Что прямо сегодня? Нет-нет, я не поеду. У меня членские, и
отчёт я ещё не сделала… — Настя будто испугалась.
— Ну сколько можно? — в ленинскую комнату вломился Жека. —
Настена, оставляй ты этого практиканта, пошли со мной!
— Дверь с той стороны закрой! — холодным тоном сказал я.
— Евгений Леонидович, мы с товарищем Чубайсовым уже почти
договорили. Подождите за дверью, пожалуйста. Как освобожусь, я
сообщу вам, — сказала Настя.
— Настёна, ты чего? Ты что — перед этим? Повелась на костюмчик?
— недоумевал Жека, ища объяснение ситуации в доступных ему
парадигмах мышления.
Конечно, куда уж таким крутым парням признать — это я сам
некрасиво повёл себя с девушкой.
— Ни на кого я не повелась! — чуть не плача, выкрикнула
Настя.
Ладно, закончим это.
— Поговорим? — спросил я, чуть подталкивая Жеку к выходу.
— А чего не поговорить? — осклабился мажор.
К счастью, действительно сразу вышел вместе со мной.
— Ну, и как комсомолку делить будем, рыжий? — ухмыляясь, спросил
Жека, как только мы оказались с ним на коридоре. — Свалил бы ты на
хрен с чужого пляж…
— Х-х-хе, — без замаха ударил я под дых мажорику.
Его согнуло пополам.
— Ты че скотина… — зашипел он.
Я вздохнул и схватил его за ухо.
— Слышишь, Жека?
— Ая-яй, отпусти, ухо оторвёшь! — заверещал он.
— Борзеть не надо. Пока у меня с Настей дела, ты вообще не
отсвечиваешь, не мешаешь нам. Сунешься… Лучше не надо! — я
оттолкнул его к стене и вернулся в ленинскую комнату.
Надеюсь, что этот товарищ хотя бы временно не будет отвлекать
Настю.
На самом деле, с главной комсомолкой училища мне действительно
повезло. Был бы на её месте кто-нибудь деятельный, с амбициями, мне
бы пришлось крайне сложно не только договориться, но и вообще мирно
сосуществовать с таким человеком. Вариант, что я нашёл бы себе
энергичного соратника, рассматривается в последнюю очередь. Всё же
специфика бурсы отпечатывается и на сотрудниках учреждения.
А Настю можно сделать своей ведомой. Как бы некрасиво это ни
звучало, с ней как с пассивной фигурой мне будет удобнее. Нет, я не
собирался её подставлять или доставлять малейший дискомфорт. Но мне
легче внушить Анастасии Андреевне свою правоту. Девочка же явно
растерялась от груза ответственности. Наверное, когда Настя только
стала секретарём, то фонтанировала своими идеями. Вот только между
идеей и её реализацией — часто тысячи километров, а порой даже
пропасть. И она быстро поняла — она её не перепрыгнет.
Притихла.