Одно дело — это когда ты сам, лично,
под молитву и матюки, вынянчиваешь одну-единственную трубу,
подгоняешь под нее бандажи, собираешь всё по сто раз перепроверяя.
И совсем другое — поставить эту канитель хоть на какой-то поток.
Проблемы полезли просто отовсюду, как тараканы из щелей на
свет.
Первая засада: стабильное качество
чугунной «начинки». Мои литейщики под началом Шульца, конечно,
молодцы, освоили плавку «чистого» чугуна с флюсом, но вот чтобы раз
за разом получать одно и то же качество — фиг там! То температура в
печи скакнёт, то шихта (смесь руды, угля и флюса) кривоватая
попадётся — этот Лыков, чёрт бы его побрал, так и норовил подсунуть
руду с какой-нибудь дрянной жилы, подешевле. То форма песчаная
где-то обвалится при заливке… В итоге, из десяти отлитых труб, дай
бог, пять-шесть проходили мой драконовский контроль: чтобы без
раковин скрытых, без трещинок, и структура металла чтоб была как
надо, мелкозернистая. Остальное — брак, обратно в печь. А это ж
время, и дефицитный материал жжется впустую — жуть!
Вторая головная боль: точная
обработка этих труб. Моя первая токарка пыхтела, крутилась, но была
одна-одинёшенька. А чтобы хоть какой-то темп взять, нужно было ещё
пару таких же, как минимум. Федька с Иваном их и ковыряли, собирали
по моим прикидкам, но дело шло черепашьим шагом — то одно достать
не могут, то другое подогнать не получается из местных материалов.
Пока же приходилось гонять единственный станок в три смены, без
продыху. Я туда поставил толковых ребят из моей импровизированной
«академии», обучал их прямо на ходу. Но куда им до Федьки — руки
ещё не те, глазомер хромает. Чуть резец не под тем углом выставил,
чуть с подачей переборщил, рука дрогнула — и всё, пиши пропало,
труба запорота. А ведь каждая такая чугунная дура — это часы работы
и тот самый «чистый» чугун, который нам потом и кровью даётся.
Третья проблема: бандажи. С ковкой и
обработкой этих железных колец тоже была целая песня. Тимоха-кузнец
в своей кузне старался, аж дым коромыслом стоял. Тут нужна была
работа почти ювелирная, а слесаря-то не все такие глазастые да
рукастые нашлись.
Ну и четвёртое, самое эффектное и,
чего уж там, самое стрёмное — это сама сборка, горячая насадка
бандажей. Представьте: раскалить докрасна массивное железное кольцо
(а оно тяжеленное, зараза!), потом быстро-быстро, пока не остыло,
тащить его и аккуратненько, ровнёхонько насаживать на холодную
чугунную трубу. Попасть точно в своё место, без малейшего перекоса.
А потом стоять рядом, затаив дыхание, и смотреть, как оно остывает,
сжимаясь и намертво обхватывая трубу, создавая то самое
спасительное напряжение… Одно неверное движение, чуть рука
дрогнула, перекосил — и всё, вся предыдущая работа коту под хвост,
ствол испорчен. А то и хуже бывало — бандаж мог и лопнуть при
остывании, разлетевшись раскалёнными осколками, не дай Бог кого
покалечит! Или чугунную трубу повредить — трещина пойдёт, и всё
насмарку. Пришлось целую науку разводить: клещи специальные
конструировать, чтобы эту раскалённую тяжесть таскать, оправку
вертикальную соорудили, чтобы трубу ровно ставить, шаблоны всякие
придумали для контроля посадки. Позвали самых дюжих и расторопных
мужиков из кузни. Но всё равно — каждая такая операция была чистой
воды лотерея и требовала моего личного присутствия и неусыпного
контроля. Без моего глаза тут никак нельзя было обойтись.