Сталин внимательно слушал, не перебивая. Его лицо оставалось
непроницаемым.
— Кроме того, — продолжил я, — наблюдается дисбаланс между
различными отраслями промышленности. Тяжелая индустрия развивается
за счет легкой, что создает дефицит потребительских товаров. Это, в
свою очередь, снижает материальную заинтересованность рабочих, ведь
зарплату не на что тратить.
Орджоникидзе нахмурился, тема была для него болезненной. Как
нарком тяжелой промышленности, он постоянно требовал приоритетного
финансирования своей отрасли в ущерб другим.
— И каков ваш рецепт решения этих проблем? — спросил Сталин с
легкой иронией в голосе.
— Я убежден, товарищ Сталин, что необходимо найти баланс между
централизованным планированием и хозяйственной инициативой на
местах. Государство должно определять стратегические направления
развития, контролировать ключевые отрасли, но при этом
предоставлять предприятиям больше самостоятельности в решении
тактических задач.
Я видел, что заинтересовал Сталина, и решил развить мысль:
— Опыт Дацина показывает, что система материального
стимулирования, конкуренция между производственными бригадами,
рациональное использование ресурсов дают превосходные результаты
даже в сложнейших условиях.
Сталин неожиданно усмехнулся:
— То есть, вы предлагаете вернуться к НЭПу, товарищ Краснов?
В этом вопросе слышался подвох. НЭП, новая экономическая
политика, был свернут в конце 1920-х годов, и критика этого решения
могла восприниматься как ревизионизм, отступление от генеральной
линии партии.
— Не совсем, товарищ Сталин, — осторожно ответил я. — Я говорю о
промышленном НЭПе, адаптированном к современным условиям
индустриализации. Не о возвращении частной собственности на
средства производства, а о внедрении экономических механизмов,
повышающих эффективность государственных предприятий.
— Промышленный НЭП... — задумчиво повторил Сталин, словно пробуя
термин на вкус. — Занятная концепция. — Он перевел взгляд на
Орджоникидзе. — Что скажешь, Серго?
Нарком тяжелой промышленности потер подбородок:
— В деятельности товарища Краснова уже есть положительный опыт
предоставления большей самостоятельности некоторым предприятиям.
Например, Кузнецкстрой показывает отличные результаты благодаря
инициативе местных руководителей. В Союзнефти тоже весьма
впечатляющие результаты. Но системного подхода пока нет.