— Все, кто откажется присягнуть мне прямо сейчас, будут лишены
титулов и владений.
Система вспыхнула:
Событие активировано:
"Воля короля"
Проверка лояльности Совета:
Присягнут добровольно: + уважение, -
заговоры.
Откажутся: начнут открытую войну.
Гробовая тишина.
Первым опустился на одно колено Фульк, епископ.
Потом Онфруа.
Потом Патрик.
Раймон стоял последним.
Я смотрел на него, не мигая.
Он медлил.
Я видел, как в его глазах метались страх и ярость.
Наконец, он склонился.
— Клянусь... верности вашему Величеству, — выдохнул он сквозь
зубы.
Первую битву за трон я выиграл.
Но я знал: в сердцах этих людей осталась ненависть.
И она ещё даст о себе знать.
Позже, в моей личной комнате, ко мне подошёл Вильгельм
Тирский.
— Вы сегодня перешли грань, милорд, — сказал он.
— Иногда, чтобы спасти дерево, нужно срубить больные ветви, —
ответил я.
Он склонил голову.
— И всё же будьте осторожны.
— У короля много врагов.
— Но предательство всегда начинается с друзей.
В ту ночь я снова вызвал Рамира.
— Мне нужны новые люди, — сказал я.
— Сколько? — спросил он.
— Все, кто будет драться за моё имя.
Он кивнул.
— Я приведу их.
Я смотрел в окно на мерцающие огоньки Иерусалима.
Сегодня я стал королём по-настоящему.
Но цена только начинала расти.
(Конец главы 6)
Первые капли пота стекали по лицам бойцов.
Во дворе дворца звучали удары мечей, короткие команды Рамира и
тяжёлое дыхание.
Моя личная стража тренировалась.
Пять человек. Пока мало. Но лучше иметь пятерых верных, чем
сотню предателей.
Я стоял на краю плаца, наблюдая.
Рамир гонял их беспощадно. Бойцы падали, поднимались, снова
бросались в бой.
— Больше скорости, Томас!
— Рено, следи за щитом!
— Элианна, используй противника против него!
Я смотрел на них — молодых, злых, живых.
Моя сталь. Моя воля.
Через час, когда солнце палило с такой силой, что камни начинали
дышать жаром, Рамир остановил тренировку.
Он подошёл ко мне.
— Прогресс есть, — сказал он. — Но им нужно больше времени. Они
умеют сражаться...
— Но не как единое целое.
— Сделай из них кулак, — сказал я. — Сжатый и смертельный.
Рамир усмехнулся.
— Я знаю, как ковать кулаки.
Мы стояли в тени портика, когда ко мне подошёл Бенуа.
— Милорд, — прошептал он, — пришёл посланник.
— Какой?
— Восточный.
Я напрягся.
Саладин.
Он знал, что я жив.
Он знал, что я борюсь за трон.
И теперь он протягивал руку.