Какое-то время девушка поражённо молчала, разглядывая меня, даже
не пытаясь вырваться. Затем тихо произнесла:
– Поместье под майоратом[1], это всем известно. Матушка
устраивает истерики каждый раз, когда об этом заходит речь.
– Я потеряла память… – произнесла автоматически, откинувшись на
подушки и отпустив руку Джанет. – Получается, всё дело в
приданном?
– Всего пять тысяч фунтов… – со вздохом проговорила девушка.
– Ну это не так и мало, неужто никто не согласился, учитывая
твою эффектную красоту?
– … на всех сестёр, после кончины матери... – докончила она,
усмехнувшись.
– Вот же… – я выругалась про себя. – А кто наследник
поместья?
– У батюшкиного кузена есть сын. Но мы с ним никогда не
виделись.
– И отношения между нашими семьями, как я понимаю, даже не
прохладные.
– Они в ссоре и не общаются. Матушка дико боится, что после
смерти отца всех нас сразу же выставят на улицу.
Прикрыла глаза. Нужно подумать. Я ведь немного всё-таки почитала
газету с утра и порасспрашивала служанку, что приносила завтрак, о
зарплатах и ценах на вещи и продукты в деревне. Так что
представляла примерное соотношение денег на данный момент.
Если подумать, то по покупательской способности фунт к моему
времени стал просто неимоверно дешевле. Получается… тысяча фунтов
на самом деле не так уж и мало… Правда, смотря с чем
сравнивать.
– Сколько дохода приносит «Цветочная долина»? – спросила, глядя
в окно.
– Примерно две тысячи годовых.
– И батюшка за двадцать лет не смог собрать нам на приданое? –
произнесла удивлённо, вернув взгляд на Джанет.
– Сначала родители рассчитывали на рождение сына, видимо,
думали, что дочери не останутся без помощи в любом случае. Ну а
когда родилась ты и доктор сообщил, что детей больше не будет…
попытки сэкономить, конечно, были… но не с нашей матерью.
– Наверняка от долговой ямы нас спасает только то, что отец
наотрез отказывается жить не по средствам? – хмыкнув, обратилась к
сестре.
– После удара головой ты стала намного умнее… – съехидничала
Джанет.
– Каково же было полное материнское приданое?
– Двадцать тысяч, из которых только пять положили под проценты в
банк в своё время.
– Ага… а отец до последнего упорно старался заделать ей сына, –
съязвила я.
– Элис! – возмутилась старшая мисс Стонтон.
– Я немного устала, – произнесла, прикрыв глаза, – прости, давай
продолжим разговор позднее. У меня ещё много вопросов. И… – я
приоткрыла один глаз и посмотрела серьёзно, – дай мне слово, что
никому не расскажешь о моём состоянии. Выслушивать ненужные ахи и
притворное сочувствие, учитывая, что мама наверняка растреплет об
этом всем соседям, совершенно не хочется.