— Религия и магия, как ни странно, не всегда ладят. Пусть мы и
занимаемся храмами, но есть ответвления буддизма, официально
признанные культами. Они мешают кланам, сеют хаос, а клан Хатиман
устал бороться с их последствиями. Просто предупреждаю: сейчас там
не совсем безопасно.
Мирак кивнул почти незаметно, но в его глазах мелькнула искра
интереса.
Прошёл день, и небо над Токио сменило багровый закат на серую
пелену облаков, предвещающих дождь. Мирак решил отправиться в Нара,
чтобы увидеть этот хаос своими глазами и, возможно, найти союзников
среди тех, кто устал от культов. С ним поехала Широя, вновь заняв
место за рулём.
Её чёрный седан мягко урчал, рассекая утренний туман, а дорога
вилась между холмами, уводя к древнему городу. Широя сидела за
рулём, уверенно сжимая его пальцами, а серебристые волосы,
выбившиеся из строгого пучка, падали на плечи.
— Ты слышал о звёздной религиозной группе? Из-за них между
шаманами и религией произошёл раскол. Эти ребята зародились в Нара,
— она чуть повернула голову, бросив на Мирака быстрый взгляд. — Они
появились ещё до эпохи Хэйан и, можно сказать, основали магию,
которую мы недавно использовали. Но магия, как ни крути, плохо
вяжется с религией.
Мирак, сидя рядом, слегка наклонил голову. Тёмные волосы упали
на лоб, а в голосе прозвучала искорка любопытства:
— Разве? Монахи разве не такие же верующие?
Широя усмехнулась уголком губ.
— Монахи-маги — да, те ещё верующие. Они плетут сутры и
призывают духов, как мы с тобой. Но монахи-немаги, как понимаешь,
куда слабее. У них нет проклятой энергии в кулаках, только молитвы
на устах. Это разделение породило касты: одни возвышали себя как
избранных, другие топили остальных в правилах. Споры начались давно
— о методах, о целях, обо всём этом дерьме. Один такой спор
вспыхнул вокруг Мастера Тенгена, основателя нашего направления
магии.
Мирак прищурился. Мастер Тенген. Это имя мелькало повсюду: в
пожелтевших свитках, пахнущих древним деревом, в книгах, написанных
века назад, и даже в современных трактатах, где о нём говорили так,
будто он всё ещё дышит где-то в тенях Японии. Легенда гласила, что
он бессмертен, что его воля, подобная стальной нити, пронизывает
мир шаманов.
Широя продолжила, её голос стал тише, но в нём чувствовалась
тяжесть знания: