Рядом стоял Харуто, высокий и худой, с тёмными кругами под
глазами, будто бессонные ночи оставили на нём свой след. Пальцы
нервно сжимали край мантии, но голос звучал тихо и твёрдо, как
сталь:
— Дома отец твердит, что я должен забыть о шаманстве и работать
в его лавке. День за днём одно и то же: «Брось эти проклятые
штучки, Харуто, будь нормальным». Я не могу так. Я хочу
развиваться.
Третий, Такуми из города Нара, шагнул вперёд. Его длинные чёрные
волосы, подобные вороньему крылу, были стянуты в небрежный узел, а
взгляд оставался спокойным, но глубоким. Он чуть склонил голову в
знак уважения и произнёс:
— Моя семья считает, что я предал их, уйдя в академию. Мы,
монахи, редко покидаем храмы ради такого. Я слышал о вас,
Мирак-сан, о том, как ваш клан выстоял против хаоса. У нас в Нара
многие в клане Хатиман могли бы передумать, если бы вы пришли и
поговорили с ними. Возможно, даже присоединились бы к вам.
Мирак слушал, застыв, точно статуя.
— «Личности, ничем не отличающиеся от прочих, — подумал он,
мысленно закатив глаза, — каждая уверена, что мир обязан признать
её величие».
Их слова были знакомы — это противостояние всему и всем не
делало их особенными. Слишком мало они для этого старались. Но он
видел в них не только наивность, а потенциал — угли, которые можно
раздуть в пламя. Его голос, глубокий и ровный, как река подо льдом,
разрезал тишину:
— Если ваши семьи не видят вашей силы, они вам не нужны, — он
обратился к двум бесклановым, положив руки им на плечи. — Я не могу
говорить за вас, но и ваши родители не должны. Могу лишь дать
совет…
Оба посмотрели на него, словно только этого и ждали.
— Уйдите и займитесь тем, чего хотите сами. Вы молоды,
амбициозны, шаманы с высоким потенциалом, который клан Инумаки
готов принять. Я бы дал вам то, чего они никогда не поймут — цель,
свободу и власть.
Ая сглотнула, её глаза вспыхнули, будто к сухой траве поднесли
факел. Харуто кивнул медленно, задумчиво. Затем Мирак повернулся к
парню из Нара.
— А с твоим кланом я бы и правда поговорил.
Такуми улыбнулся.
— В Нара мы будем рады вам, Мирак. Но есть одна проблема,
которая может вас расстроить, если вы решите прийти.
— Какая проблема? — В его тоне скользнула нотка настойчивости,
будто он предчувствовал непростой ответ.
Такуми поднял взгляд к небу, где звёзды мерцали холодным светом,
и произнёс: