— Ты в аэроклуб сегодня? — спросила она, обернувшись.
— Угу, — кивнул я и принялся за завтрак.
Отца этим утром я так и не увидел. Вскоре и мать ушла на работу,
а после и я отправился в аэроклуб.
Дорога заняла привычные час с лишним. Через запотевшее стекло я
наблюдал, как дворники в брезентовых фартуках скребли лопатами
остатки листьев. Где-то в середине пути я задремал, пока
кондукторша не ткнула меня в плечо билетиком:
— Молодой человек, конечная.
Поблагодарив её, я вышел на улицу, подняв воротник — день был
хоть и ясный, но ветренный. Аэроклуб, по своему обыкновению,
полнился суетой и приглушённым гулом голосов. Но сегодня учебный
день у меня начинался на лётном поле.
— Третья группа! Построение у ангара! Проверка подвесных систем
за десять минут! — Орал сквозь мегафон наш инструктор.
Володя подскочил ко мне, поправляя кожаный шлем с потёртыми
наушниками. Его лицо сияло, как штурвальный огонь на взлётной
полосе.
— Слышал? — прошептал он, делая вид, что затягивает подвесные
ремни. — Вчера Петрович на Як-18 бочку крутил! Говорят, у завклуба
чай из стакана расплескался!
Я фыркнул, проверяя карабины. За спиной уже висел парашют —
двадцать восемь килограммов шёлкового купола и стальных
заклёпок.
— Тебе бы, Володь, в «Крокодил» фельетоны писать, — проговорил
я. — Вместо парашютиста из тебя анекдотчик первой категории
получится.
Он засмеялся, дернув за мой страхующий трос. Где-то в небе уже
гудел самолёт, готовящийся к выброске первой группы.
— Серьёзно, — Володя вдруг понизил голос, пока мы шли к
самолёту. — После третьего прыжка ко мне подошёл кадровик из
Чкаловского училища. Спрашивает, не хочу ли я…
Его слова заглушил гул двигателей. Мы втиснулись в брезентовые
сиденья, ноги упёрлись в стальные трубы фермы. Самолёт дёрнулся,
поплыли мимо полосы бетонки, потом — резкий рывок вверх.
На высоте восемьсот метров инструктор щёлкнул затвором флажковой
сигнализации. Один красный — приготовиться. Второй — к люку.
— Главное — группировка! — крикнул я Володе на ухо, пока мы
ползли к выходной двери. — А то в прошлый раз ты приземлился, как
мешок с картошкой!
— Скажешь тоже, — буркнул Володя и пополз дальше.
Холодный ветер бил в лицо, вырывая слова и унося их прочь. Внизу
плыли клочки совхозных полей, будто лоскутное одеяло из учебника по
экономической географии.