— Зачем мне тебя убивать? — удивился
я. — У тебя лицо честного человека.
— Любой скажет, что я честен, — гордо
вскинул тот голову. — Кого хочешь спроси.
Мне не нужно никого спрашивать. Я это
и так прекрасно знаю, и человека этого мне показали еще в прошлый
мой визит на остров. Очень разумный дядька, по отзывам. Но
небольшой налет театральности все равно не повредит. Воины это
любят.
— Тебе я тоже даю выбор, Пирос, —
ответил я. — Ты можешь послать меня куда подальше, и тогда я пущу
воинов по твоему острову, словно стаю охотничьих собак. Все мужи
Наксоса будут убиты, а на их место я привезу чужаков со всех концов
Великого моря. Ваши женщины испытают весь ужас поражения, а потом
будут проданы в рабство. Ваши дети будут проданы тоже. Сам народ
Наксоса будет забыт вовеки.
— Или? — выжидательно посмотрел он на
меня.
— Или ты принимаешь пост архонта, —
продолжил я, — и поклянешься именем Бога, что Наксос и его люди
будут верно служить мне. Мы соберем совет из старейшин острова,
который будет править вместе с тобой. На Наксосе больше не будет
своего царя. Вы даете выкуп за свои жизни, я устанавливаю подать
зерном, вином, маслом и рыбой, и с этого момента вы находитесь под
моей защитой. Ни в один дом не войдут, и ни одну женщину не тронут.
Ваши воины совершили святотатство, напав на того, у кого в руках
ветви мира, и за это они понесли наказание. Остальные жители не
сделали мне ничего плохого, у меня нет с ними вражды. Итак, твой
ответ, Пирос?
— Каков будет размер подати? —
спокойно посмотрел на меня новый архонт, а после длинной паузы
добавил. — Ванакс…
— Иде-е-ет! Рыба идет!
Босоногий мальчишка, сверкая
белозубой улыбкой, прибежал сломя голову в царский дворец Пароса. Я
бросил гонцу драхму, и тот поймал ее с ловкостью обезьяны, исчезнув
тут же, пока ее не отняли.
Я пил вино вместе с местным
повелителем, который уже успел принести мне присягу. Так и
предполагалось, потому что лодчонки с соседнего острова кружились
неподалеку от бухты Наксоса, когда мы штурмовали эту крепость.
Басилей Пелеко дураком отнюдь не был, и теперь мы с ним обнимались
и пели песни в ожидании тунца, несметные полчища которого вот-вот
пройдут между Паросом и Антипаросом, превратив эти воды в кипящую
уху.
С незапамятных времен жители Киклад
выставляют часовых, которые наблюдают за морем, а потом выходят на
своих лодках с гарпунами. Их добыча ничтожна по сравнению с тем
богатством, что дважды в год идет мимо. Говоря по-простому, они
набирают пипетку там, где без малейшего ущерба можно набрать целое
ведро.