Я
непроизвольно стукнул кулаком по столу, заставив посуду
подпрыгнуть.
— Не
кажется ли тебе это подлостью, Руслан? — произнёс я, уже не скрывая
гнева. — Налоги мы платим регулярно. Присягу на верность даём. И
что в ответ? Как крестьяне отдают нам подать за защиту, так и князь
имеет перед нами обязательства. Но если он не выполняет своих
обязанностей, — тут я понизил голос, делая его жёстче, — значит, он
дерьмовый князь, и наша присяга силы не имеет.
Ракитин
уставился на меня широко раскрытыми глазами. Похоже, таких речей он
не ожидал услышать.
— Ты что,
бунт предлагаешь? — прошептал он, опасливо оглядываясь на дверь,
словно боялся, что нас кто-то подслушивает. — Это же… это же
измена! —он нервно поёрзал на скамье, вдруг став похожим на
школьника, которому предлагают прогулять урок.
— Не
измена, а здравый смысл, — отрезал я. — Государь получает власть от
народа, чтобы защищать его. Если он не защищает, то не
государь.
Ракитин
поморщился и покачал головой.
— Может,
оно и так, Прохор Игнатьевич, да только разве мы двое что-то
изменим? — он горько усмехнулся. — Я однажды пытался на аудиенцию к
самому князю Веретинскому прорваться — думал, расскажу ему лично,
как тут живётся. Так до него не допустили. «Князь занят
государственными делами», видите ли. А государственные дела — это,
знаешь, что? Бал-маскарад во дворце, вот что! Пьянство да
гулянка…
Я
внимательно наблюдал за ним. В его речах была искренняя обида
человека, которого предали те, кому он обязался служить. И в то же
время — удивительная верность тем, кто ему доверился.
— Впрочем,
не о том сейчас речь. Запрошенную князем сумму ты не осилишь — это
факт. А Гон не станет ждать, пока ты соберёшь деньги. Но есть
другой путь. Послушай меня, Руслан. Князь не помог, а я помогу —
обучу и вооружу твоих людей, подсоблю с обороной.
Ракитин
смотрел на меня с недоверием, но в его глазах уже затеплилась
надежда.
— Так
просто? — Он нахмурился. — А что взамен? Я уж не совсем дурак,
Прохор Игнатьевич, понимаю, что такие предложения просто так не
делаются.
Его прямота
была обезоруживающей. Этот парень не умел лукавить и играть в
политические игры — качество, которое я ценил выше многих
других.
—
Взаимопомощь, — ответил я, поднимая кружку. — Поверь, в ближайшее
время ситуация в регионе сильно изменится. Есть у меня определённые
планы… Мне нужны будут союзники, а тебе — поддержка. Вместе мы
выживем, а поодиночке сгинем.