Это была та
самая система, на которой я когда-то построил свою северную
империю. И теперь, спустя столетия, я начинал выстраивать новую
сеть власти — моё новое общество, где центром притяжения и силы
становился Угрюм.
От
маленькой деревушки к острогу, от острога — к Марке, а дальше…
дальше я пока предпочитал не загадывать, хотя давно забытое
чувство, знакомое лишь настоящим правителям, уже поднималось где-то
в глубине души.
— Я
предлагаю не просто обучить твои войска, — произнёс я, наклоняясь
ближе к собеседнику. — Я направлю к тебе свой гарнизон. Гон
надвигается, и потому мы разместим в Иванищах и других твоих
деревнях отряды опытных бойцов. А ты пришлёшь ко мне часть своих
людей, которых мы обучим по моей системе.
Глаза
Руслана загорелись с каждым моим словом. Он подался вперёд, жадно
ловя каждое слово.
— То есть,
— медленно начал он, словно боясь не понять, — Владимирский князь
мне Стрельцов не отправит, а ты свой отряд на усиление пришлёшь в
помощь?
— Именно
так, — кивнул я. — За это ты будешь платить мне разумную подать —
меньше той, что требует князь, и отправлять рекрутов взамен
гарнизонных. Такой вот обмен. Мы создадим настоящее войско, отлично
обученное и одинаково оснащённое.
Я намеренно
не стал раскрывать все карты. Пусть союз выглядит как простой обмен
ресурсами, но на самом деле я планировал нечто большее. В моём
представлении Угрюм должен был стать не просто оплотом против
Бездушных, но учебным тренировочным центром для всего
региона.
А
разрозненные отряды постепенно сформируются в единое войско,
организованное по одному образцу и с определённой степенью
единоначалия. Молодой боярин ещё не понимал, что я закладываю
фундамент чего-то гораздо более масштабного, чем простая
взаимопомощь соседей.
Ракитин
вдруг встрепенулся и посмотрел на меня с неожиданной
проницательностью, которая казалась несовместимой с его образом
наивного рубаки.
— Но это же
ослабит тебя, — нахмурился Ракитин, и я мысленно отметил, что
молодой воевода не так прост, как кажется. — Если ты отправишь мне
часть своих бойцов, Угрюм станет уязвимее. Зачем тебе
это?
— Две
причины. Первая, потому что кто-то должен взять на себя
ответственность, от которой де факто отказались князья, — ответил
я, отставив кружку. — Сегодня мы помогаем друг другу выжить, а
завтра… завтра мы сможем напомнить всем этим дворцовым бездельникам
и салонным шаркунам, что настоящая власть принадлежит тем, кто
защищает свой народ с оружием в руках, а не тем, кто только
собирает подати. Я строю не просто военный союз, Руслан. Я
закладываю основы нового порядка в Содружестве, где каждая деревня
и каждый человек могут рассчитывать на защиту. Где вассал, как
называют это франки, может полагаться, что сюзерен не бросит его на
съедение волкам.