– Считаете, не достоин? – держу покер
фейс.
– Что вы?! – спохватывается она. –
Это она вас не достойна. Какая-то английская селедка. А вы… Вы… –
она не находит слов и внезапно склоняется надо мной. Газеты летят
на пол. В следующую миг меня чмокают в губы. Лиза тут же
выпрямляется. Грожу ей пальцем.
– Извините, Валериан Витольдович, не
сдержалась, – делано смущается Лиза, но в глазах прыгают бесенята.
Охмуряет, дщерь Израильская! Вон как смотрит. И глазищи у нее –
утонуть можно!
– Я, пожалуй, отдохну, Елизавета
Давидовна. В сон клонит. Только вы не сидите здесь, а то мне
беспокойно.
Лиза поджимает губы, но послушно
встает. Достает из кармана фартука серебряный колокольчик и ставит
его тумбочку. Тот успевает издать мелодичный звон.
– Если что, позвоните! Буду
неподалеку.
Ушла, про газеты забыла. Свешиваюсь с
койки и подбираю их с пола. Некоторое время листаю листы рыхлой
бумаги. Ничего интересного. Империя живет своей жизнью, и ей нет
дела до раненого в голову попаданца. Это, пожалуй, хорошо. В юности
хочется стать знаменитым, чтобы тебя все знали и восхищались, с
возрастом приходит понимание: суета сует. Чем меньше тебя знают,
тем более свободен ты в своих действиях.
Бросаю газеты на пол – спать
хочется…
***
– Немедленно выйди отсюда!
– И не подумаю! Я сиделка и должна
быть подле раненого.
– Без тебя найдется, кому сидеть!
– Знаю я, как вы тут сидели. Раненого
даже не покормили.
– Он не просил.
– А самой догадаться? Плевать вам на
Валериана Витольдовича! Вы не знаете, какой он человек!
– А ты знаешь?
– Лучше вас! Он меня от разбойников
отбил, медицине учит. Мы с ним стольких прооперировали. Вам этого
не понять!
– И не собираюсь! Выйди, не то позову
санитаров, и они выбросят тебя из госпиталя. Отправляйся в кагал,
где тебе самое место. Нечего разевать рот на моего жениха!
– Это, с каких пор, он жених?
– С таких. Тебе знать не
положено…
Открываю глаза. У койки в позах
боевых петухов стоят Ольга и Лиза. Лица раскраснелись, кулаки
сжаты, сейчас вцепятся друг другу в волосы. Этого еще не
хватало!
– Девочки, не ссорьтесь!
Соперницы оборачиваются ко мне. Глаза
горят, лица выражают решимость нанести побои и прочие телесные
повреждения. Сейчас попаду под раздачу.
– У меня от ваших криков голова
разболелась.
Проняло. Смутились.
– Елизавета Давидовна, оставьте меня
с ее императорским высочеством. У нас важный разговор. Видите, у
нее папка?