Антон попытался уклониться, но усталость последних дней
сказывалась. Его реакция была на долю секунды медленнее, чем нужно.
Он почувствовал, как что-то острое — зубы? ногти? — скользнуло по
шее, когда мальчик пролетел мимо него.
Лена не растерялась. Её монтировка описала короткую дугу и
врезалась в голову маленького зомби, когда тот приземлился.
Раздался глухой хруст, и тело обмякло, уткнувшись лицом в
асфальт.
— Ты в порядке? — выдохнула Лена, глядя на Антона расширенными
от адреналина глазами.
— Да, — быстро ответил он, инстинктивно потирая шею. — Он
промахнулся.
Под пальцами ощущалась влага. Антон посмотрел на руку — на
кончиках пальцев была кровь. Его кровь.
Сердце пропустило удар. Он лихорадочно ощупал шею, пытаясь
оценить повреждение. Небольшая царапина, не более пяти сантиметров
в длину, над ключицей. Неглубокая, едва кровоточащая.
"Просто царапина," — убеждал он себя. — "Он не укусил меня,
только оцарапал. Может, ногтем или острым краем пуговицы на
рукаве..."
Солдаты уже бежали к ним, крича что-то в громкоговорители. Лена
махала им, привлекая внимание, указывая на мёртвого зомби у их
ног.
— Антон, идём! — она дёрнула его за руку. — Они почти здесь!
Он кивнул, вытирая пальцы о джинсы, стирая кровь. Натянул
воротник рубашки повыше, скрывая царапину.
"Это ничего не значит," — продолжал он мысленное убеждение. —
"Заражение передаётся через укус, через слюну, а не через случайный
контакт. Я в порядке. Должен быть в порядке."
Но внутренний голос, тихий и настойчивый, шептал иное. Вирус
передавался через любой контакт с жидкостями заражённого — кровью,
слюной, возможно, даже через простое прикосновение к открытой ране.
Царапина, нанесённая когтями или зубами зомби, вполне могла стать
входными воротами инфекции.
Солдаты окружили их, направляя внутрь защитного периметра.
Кто-то накинул термоодеяла на плечи, кто-то начал задавать вопросы
о том, откуда они и сколько времени провели в зоне заражения. Медик
в защитном костюме бегло осмотрел их на предмет явных ран или
укусов.
Антон стоял неподвижно, позволяя себя осматривать, и всё время
держал шею слегка наклонённой, закрывая участок с царапиной
волосами и воротником. Не потому, что сознательно решил скрыть
ранение. Скорее из инстинктивного страха, что его отделят от Лены,
изолируют, может быть, даже... устранят, если заподозрят
заражение.