— Англичанин, никак? — пробормотал Левицкий, с профессиональным
любопытством разглядывая чужестранца. — Занесло же его нелегкая в
эту дыру. И вид какой… будто он тут всем одолжение делает одним
своим присутствием.
Пока англичанин, фыркая, отошел к хозяину ганзы, продолжая
выговаривать что-то резким, повелительным тоном, его спутник,
руководивший выгрузкой, обернулся и заметил нас. Увидев наши
европейские лица, он на мгновение замер, удивленно приподняв брови,
а потом, оставив слуг, подошел ближе. Лицо у него было усталое,
изрезанное сеткой мелких морщин, но взгляд живой, умный и
удивительно печальный.
— Панове русские? — спросил он с заметным польским акцентом, но
на удивительно чистом, хотя и чуть напевном, русском языке. —
Доброго здоровья. Нечасто тут ваших встретишь, да еще в таком… гм…
живописном виде. — Вацлав Тарановский, — представился он, с
достоинством протягивая руку.
Мы по очереди назвались, по большей части кличками или просто
именами: Курила, Софрон, Захар…
— А вы, пан Вацлав, какими судьбами здесь? — Левицкий, не
удержавшись, пожал его руку с вежливостью, напомнившей о его
благородном происхождении. Поляк с едва заметной усмешкой махнул
рукой в сторону англичанина, который теперь с видом оскорбленного
герцога брезгливо осматривал предложенную ему грязную каморку.
— Да вот, с его милостью, мистером Тэкклби. Джордж Тэкклби, чтоб
ему пусто было. Служу у него приказчиком, толмачом, нянькой… Ведем
дела торговые, как говорится. Из самой Индии путь держим, через
Тибет, Китай… чтоб он провалился, этот Китай!
— И чем же торгуете, если не секрет, в этакой дали, да еще с
такими приключениями? — не удержался Изя, его нос коммерсанта уже
учуял запах денег. Тарановский криво усмехнулся, и в его глазах
мелькнула тень вселенской усталости и цинизма.
— Секрет? Да какой уж тут секрет для тех, кто разбирается. Товар
особый везем, панове, из самого Гонконга, от Ост-Индской компании,
будь она неладна. Мистер Тэкклби представляет интересы одного
весьма почтенного торгового дома… Опиум, панове. Первосортный
индийский опиум. Здесь, в этих диких краях, на него спрос хороший,
как на свежую воду в пустыне, и платят щедро, если глотку не
перережут раньше.
Он сказал это буднично, словно речь шла о мешках с мукой.
Мы переглянулись. В животе у меня что-то неприятно похолодело.
Лопатин был прав. Мы прибыли точно по адресу. Торговец опиумом, да
еще и представитель крупной фирмы, был прямо перед нами. Оставалось
только понять, как подойти к этому напыщенному индюку, мистеру
Тэкклби, с нашим предложением об обмене краденого серебра. Одно
дело — слухи, другое — реальный человек с его амбициями, страхами и
наверняка очень острыми когтями.