Я кивнул. После этого нас объявили мужем и женой. Целоваться тут
не нужно было, что меня вполне устраивало. По их традициям невеста
открывает лицо, и муж впервые смотрит на девушку как на свою жену.
Это делается через тонкую ткань. Таков символ перехода из мира
девичества в брак.
Зейнаб медленно подняла руки и откинула вуаль. Её лицо открылось
во всей красе, только глаза были красными от слёз. Губы слегка
дрожали, но она держалась с достоинством, как и подобает дочери
высокопоставленного чиновника.
Потом девушка протянула мне какой-то платок, расшитый золотыми
нитями.
— Возьми это и завяжи ей на запястье, — подсказал мне бей.
Я кивнул и выполнил указание.
— Теперь покажи кольцо султана, которое подтверждает его
разрешение на этот союз, — продолжил Мустафа.
Я поднял руку, демонстрируя кольцо с печаткой. Зейнаб взглянула
на него и слегка склонила голову, признавая авторитет символа.
Всё, мы типа муж и жена. Ура... Вот только что-то радости не
прибавилось, словно мало мне проблем на мою голову. Ладно,
разберусь, как обычно.
Пир продолжался. Блюда сменяли друг друга: жареное мясо с
пряностями, рыба в кисло-сладком соусе, рис с шафраном, десерты из
мёда и орехов... Вино лилось рекой, музыка становилась всё громче,
танцоры старались.
Я ел и пил умеренно, оставаясь настороже. Зейнаб сидела рядом,
почти не притрагиваясь к еде, лишь изредка отпивая из своего
кубка.
Наконец, настало время уединиться. Нас, сука, ещё и провожали!
Рожи у них счастливые. Думают, что выиграли? Ошибаются. Они же не
знают, что я задумал.
Процессия, состоящая из гостей, слуг и музыкантов, проводила нас
до дверей покоев, выделенных для молодожёнов. Шутки, смех,
последние пожелания — всё сливалось в разноцветный гомон. Мужчины
хлопали меня по плечу, женщины бросали на Зейнаб понимающие
взгляды. Как только двери закрылись, оставив нас наедине, я
наконец-то смог выдохнуть.
Комната оказалась просторной, роскошно обставленной в восточном
стиле. Низкие диваны с шёлковыми подушками, пушистые ковры на полу,
тонкая резьба на деревянных шкафах. В высокие окна лился лунный
свет, создавая причудливую игру теней.
В центре комнаты стояла огромная кровать, застеленная
белоснежными простынями. Занавеси из тонкого шёлка мягко колыхались
от лёгкого ветерка, проникающего через открытое окно.