Тут сразу дело пошло. Князь Васильчиков скорчил печальное лицо,
но его величество кивнул, и князь удалился. Даже со спины было
видно, что Васильчиков недоволен, но куда деваться?
Парень в блестящем мундире, Кирилл, откланялся и вышел за
князем.
Остались мы с государем и эльвийка Эннариэль. Эту я уже выгнать
не смог. Да она бы и не ушла — личная охрана.
Ну, я давай рассказывать: как паровоз взорвался, как я
народовольцев ловил, как с офицером Митюшей познакомился. Что
Митюша сказал, будто он прислан инкогнито для служебного
расследования, втайне от полиции. Сказал про него, что он людей,
как собак, стреляет. Что паровоз взорвался вместе с графом
Бобруйским неспроста, может, кому-то граф помешал. Что высший эльв
Альбикус тоже там был, но не погиб, а вселился в другого эльва.
Хотел я ещё про Рыбака всё рассказать, но не смог, не назвал
имя. Точно ведь неизвестно, что это полицмейстер, за руку я его не
ловил. Да и гоблина Шмайса неохота подставлять. Повяжут, а гоб этот
мне ещё пригодится. И вообще, правда ведь — одного снимут, другой
придёт, и не факт, что лучше будет.
Государь слушает, усы дёргает, сам хмурый, как будто с похмелья.
Не нравится, что я говорю.
— Так что же, у нас в провинции все воры? Подлецы, предатели
отечества? — у его величества глаза бешеные стали. — Сей же час
велю прояснить!
Потом выдохнул, взял меня за плечи, потряс, но не со злостью, а
с благодарностью.
— Вот, каков молодец! За страну радеешь. Мои-то оболтусы… эх! А
на князя ты зря напраслину возводишь. Андрей Михайлович верный
человек. В деле проверен, в бою раны за отечество принял, наград
удостоен. Сынок его, Митюшка, прекрасный офицер. Путаешь ты
что-то…
Прищурился, спросил:
— Точно не стрелял в меня?
— Нет. Спросите у неё, — я на эльвийку указал.
Эннариэль кивнула:
— Вероятность правды велика, ваше величество. Насколько
позволяет видеть его печать.
Государь улыбнулся, расправил усы, выпрямился, глаза горят:
— Молодец! Сей же час тебя на должность назначу. Хочешь, через
чин прыгнешь? Или через два, раз заслужил. Будешь у меня при деле…
да хоть сейчас, к Андрею Михайловичу под крыло. Вторым после князя
будешь.
— Ваше величество, мы опаздываем, — тихо напомнила
Эннариэль.
— Да, в самом деле. После поговорим, — государь ещё похлопал
меня по плечу. — Хорош! Был бы законным, цены б тебе не было.
Мой-то Сашка здоров, как бык, красавец писаный, а ума хватает,
только чтобы по фрейлинам да подлым девкам волочиться. Уж про
Мишеньку я и не говорю… Ну что же, с богом, милый. Я тебя покамест
на Кирюшку оставлю. Он малый верный, всему тебя научит.