Всё ещё живой? Разве после ливня из пуль и стрел, выпущенных
почти в упор, хоть кто-то мог выжить? Хотя какая разница? Если кто
и выжил, то сейчас добьют. А потом и её очередь настанет.
Елизавета покачала головой, в отчаянии сжав кулаки. Даже ножа не
дали, как не просила. С собой покончить и то нечем! А ведь лёгкой
смерти ей ждать не приходится. Наверняка Филарет особые указания на
то своим подручникам дал.
И всё же сразу перебить охрану напавшие не сумели. Возле
возка завязался бой. Зазвенели сабли с противным скрежетом скользя
по железу, вновь засвистели стрелы под матюки и стоны раненых.
Кто-то дёрнул было дверцу возка и тут же болезненно вскрикнул,
очевидно, сразу потеряв интерес к его содержимому. И
следом слитный рёв ещё доброй сотни воинов, с азартом врубившихся в
схватку.
Неужели подмога?!
Княгиня, сама того не замечая, прокусила губу до крови,
пытаясь понять, что же творится снаружи. Бой явно затихает,
распадаясь на отдельные схватки, в которых добивали потерпевших
поражение воинов. Вот только кто победил: враги или друзья? Не в
силах больше выносить муки неведения, княгиня, с силой
распахнув дверцу возка, вылезла наружу, тут же провалившись в
рыхлый снег. Оглянувшись, потянулась к лежащему рядом воину с
торчащей из шеи стрелой, вырвала из скрюченных пальцев
саблю.
Впрочем, сражаться уже было не с кем. Бой почти
закончился. Лишь справа, с треском ломая жидкий кустарник, кого-то
добивали всадники, с азартом махая саблями да напротив неё с
десяток воинов окружили затравлено озирающегося воина в добротном
доспехе, всё плотнее сжимая кольцо.
— Живьём вора берите, живьём! — зло выплёвывал слова их
командир. — Государь с ним лично побеседовать хочет!
Взятый в кольцо воин лишь скалился, озираясь во все стороны
затравленным волком. И встретился взглядом с княгиней. Миг, и воин,
сунувшись рукой к сапогу, резко взмахнул в сторону княгини.
Лизка охнула от резкой боли, выронив саблю, и, зажав рукой
ставший влажным бок, медленно сползла в снег.
7 марта 1609 года от рождества Христова по Юлианскому
календарю.
— Вот такие дела, — протянул я, до боли в пальцах сжав
подлокотники кресла.
Ближники ответили молчанием, не сводя хмурых взглядов с
Афанасия Власова, привезшего из Речи Посполитой худые вести. Вон,
тот же Василий Грязной даже глаз прищурил, словно выискивая место,
в которое, не справившемуся с заданием дьяку, ловчее ножом
пырнуть!