В половине одиннадцатого я созвонился с Дэвидом Роквудом. В
отличие от аристократичного Вандербильта, нефтяной магнат даже
через провода излучал энергию. Никаких церемоний.
— Стерлинг, какие новости? Надеюсь, хорошие. Наши нефтяные
активы показывают рекордную прибыль.
— К сожалению, мистер Роквуд, новости тревожные.
Я повторил свою презентацию, рассказал те же цифры. Роквуд
слушал молча, иногда задавая конкретные вопросы о цифрах.
— Понятно, — сказал он, когда я закончил. — Мы уже это обсуждали
с вами. Другие аналитики частично подтверждают ваши прогнозы.
Правда, не так пессимистично. Кстати, каков ваш прогноз для
нефтяной отрасли?
— Нефть пострадает меньше других секторов, — честно ответил я. —
Это базовая потребность экономики. Но и нефтяные компании не
избегут общего падения. Просто упадут на тридцать-сорок процентов
вместо семидесяти-восьмидесяти.
— Тридцать-сорок процентов, — он усмехнулся. — Для меня это
карманные деньги. Но потерять семьдесят-восемьдесят... Это уже
серьезно.
Роквуд помолчал, затем спросил:
— Что скажете о международной диверсификации? Венесуэльские
месторождения, концессии в Ираке?
— Отличная стратегия, — согласился я. — Американский кризис
коснется международных рынков, но в меньшей степени. К тому же,
нефть - это товар, который всегда найдет покупателя.
— Хорошо. Увеличивайте долю международных активов до сорока
процентов. Еще тридцать в наличность и золото. Оставшиеся тридцать
процентов пусть остаются в американских нефтяных акциях. Я готов
рискнуть этой суммой.
Роквуды оказались более дальновидными, чем Вандербильт.
Семьдесят процентов их капитала будут в безопасности.
Самой сложной оказалась встреча с Говардом Милнером-младшим. В
отличие от отца, который погиб при загадочных обстоятельствах,
молодой Милнер унаследовал не только бизнес, но и скептическое
отношение к финансовым советникам.
— Мистер Стерлинг, — он сел напротив меня, скрестив руки на
груди, — должен признаться, что не понимаю цели этой встречи. Наши
инвестиции приносят стабильную прибыль, резиновая промышленность
процветает. Зачем что-то менять? Я внимательно изучил ваши прошлые
рекомендации и считаю, что ваш пессимизм слишком преувеличен.
Почему вы так настаиваете на своих
— Потому что ситуация кардинально изменилась за последние
недели, — я положил перед ним те же аналитические материалы.