При иных обстоятельствах ей бы даже
это удалось.
Я не умел читать мысли, и мог лишь
догадываться, какие планы на будущее строил Марикет Хирзерис.
Пытался ли он добраться до хорошо укреплённого магического
«бункера» где-нибудь за городом? Хотел ли попросить убежища у
одного из друзей-аристократов? Надеялся активировать портал и
скрыться на другом конце Ноарталя, а то и вовсе в каком-нибудь из
соседних узлов великой паутины? И что дальше? Спрятаться навсегда
или только на время? Переждать бурю, вернуться с новыми силами,
объявить наследников Кайдроса самозванцами и узурпаторами,
попытаться вновь захватить власть?
Я лишь знал, что этим планам было не
суждено сбыться.
Лошади испуганно заржали, вскидываясь
на дыбы, когда на дорогу перед ними тяжело приземлилась массивная
чёрная фигура с горящими глазами. «Метаморф» сделал своё дело,
втягивая назад большие кожистые крылья и отдавая управление всей
мощи «Зверя в лунном свете». Со спин лошадей спрыгнули изящные
фигуры, синхронно обнажая клинки. Первый министр львиной империи
взял с собой охрану.
Эти альвы были профессионалами
высокого класса – не чета рядовым наёмникам или городской страже.
Двое бойцов, за ними двое магов – быстрые, молчаливые, идеально
координирующие атаку. Первому сходу почти удалось
дотянуться до моего горла клинком вычурного эстока, пока второй
атаковал слева, с явным намерением выпустить мне кишки. Лезвие
короткого меча бессильно скользнуло по костяной броне, незаметной
под шерстью, и в следующий миг боец улетел куда-то в ночь,
пропустив тяжёлый удар в грудь.
Враг с эстоком тут же отступил, и уже
в мою грудь врезался шоковый разряд, а вокруг начала формироваться
знакомая огненная клеть. С помощью магии меня пытались в первую
очередь задержать, остановить, чем нанести урон – грамотная тактика
против бессмертного оборотня, вышедшего на охоту на их нанимателя.
К несчастью для них, я уже был знаком с большинством подобных
заклятий, и разорвал дистанцию быстрее, чем они успели придумать
что-то новое. Молния не смогла меня замедлить, огонь лишь слегка
опалил шкуру. Сломанные жезлы отправились в одну сторону, их
владельцы – в другую. Упрямый фехтовальщик с эстоком достойно
продержался около трёх секунд, прежде чем тоже потерял оружие и
рухнул на землю со сломанной рукой.