Парень гнал мотоцикл и тот злился
под ним, не желая ехать в такие дебри. Доктор и сам не горел
желанием ехать сейчас в Рябиновку — дел в Зарном хватало. Но нельзя
бросать село, которое нуждается в помощи. Если там и вправду есть
больные с тифом, то нужно принять ряд мер, чтобы не допустить
распространения болезни.
Мотоцикл зарычал громче, натужней.
Иван Палыч даже удивился — никогда так мотор не работал. А тут…
Из выхлопной трубы раздался хлопок,
мотоцикл совсем по-человечески закашлялся, потом чихнул и…
заглох.
— Что за черт?!
«Дукс» дёрнулся и встал, колёса
увязли в земляной каше. Тишина леса, густая и тяжёлая, сразу же
навалилась, как могильная плита.
Иван Палыч, выругавшись, спрыгнул.
Включил зажигание, принялся заводить мотор. Но тот упорно не хотел
работать.
«Бензин закончился?! — парень
проверил. Нет, горючего хватало. — Тогда что? Свеча? Карбюратор?
Тут людей не знаешь чем лечить, а еще техника капризничает,
ломается!»
Этого еще не хватало.
Иван Палыч в сердцах стукнул кулаком
по рулю. Огляделся. Что делать? Идти пешком? Рябиновка в пяти
верстах, пешком — часа два, с саквояжем — дольше. Еще светло, но
скоро и темнеть начнет. Возвратиться? Не хотелось бросать технику.
Но делать нечего. Возвращаться — не вариант. Нужно дотопать до
Рябиновки, осмотреть больных, а потом попросить помощи с мотоциклом
— взять хотя бы телегу, перетащить транспорт обратно до Зарного,
где они с кузнецом дадут ума движку.
Иван Палыч двинул дальше по
дорожке.
Саквояж бил по бедру, как маятник,
отсчитывающий минуты. Тяжелый, зараза.
«Вот тебе и железный конь! Не
ломается, не подведет!» — ворчал доктор, пробираясь вперед.
— Еще ветки эти!
Незапланированная прогулка не
приносила радости. Еще бы! В такую погоду хозяин собаку не
выпустить, а тут…
Низкий, гортанный рык, едва
уловимый, но острый, как лезвие, заставил замереть и забыть
мгновенно обо всем. Парень остановился. Рука невольно сжала ремень
саквояжа.
Рык повторился.
Иван Палыч медленно повернул голову,
взгляд скользнул по теням. На тропе, в десяти шагах от него, стоял
волк. Матерый.
Пепельная шерсть вздыбилась на
холке, желтые глаза, похожие на огоньки керосинки, не мигая
наблюдали за человеком.
Волк оскалился. Тягучая ниточка
слюны медленно свесилась с нижней губы. Уши, вздыбленные,
настороженные, улавливали каждый шорох и едва заметно
подрагивали.