Профессор понял меня, следующим
вечером я дождался, когда в кафе опустеет и оттащил старика в
дальний угол зала, там я ему выложил, что у меня накипело на душе
или на том, что её заменяет. Проф надолго задумался (мне всегда
нравится наблюдать, как он думает), достал из нагрудного кармана
санбитовую тряпочку, протёр очки и, не нагружая старомодными
окулярами переносицу, посмотрел на меня подслеповатым взглядом
близорукого очкарика. Глаза у Профа стального цвета, чуть подёрнуты
вуалью усталости, в них без труда угадывается мощный интеллект и…
любознательность.
- Ты напрасно боишься, - сказал Проф.
– Всё, то, что ты мне перечислил, оно либо есть, либо его нет
вовсе. Я могу назвать тебе десятки людей, оставивших след в
истории, бывших бездушными монстрами и убийцами. Такие о слове
«сострадание» даже в книгах не читали, говорить же о том, что они
его испытывали - моветон чистой воды. Хоть ты мёртв и являешься
самым странным призраком, чего я горожу – ты первый призрак,
которого я видел и имею честь знать, и ты более человечен, чем
многие люди. Я не психолог и не психиатр, и боюсь, что помощь этих
знатоков человеческих душ и страхов мало поможет тебе, но мне
кажется, что Господь как-то компенсировал тебе утраченное вместе с
телом. Тебе не нужны органы чувств, ты можешь чувствовать и так.
Оглянись вокруг, Бак чуть ли не каждую неделю добавляет в зале
столики, скоро здесь будет не пропихнуться. Люди приходят сюда ради
тебя, не знал? Многие приходят просто посмотреть на приведение, а
некоторые, чтобы посмотреть на твою реакцию и отношение к различным
посетителям, я бы сказал, что у тебя большое сердце и не сомневаюсь
в наличии души. Поверь в себя, оставь страхи позади, – Проф
хихикнул:
- Я бы ни за что не поверил, что
призрак может заигрывать с девушками, но ты так яростно строишь
глазки Наталье…
Я строю глазки? Чушь! Наталья
красивая женщина, но я-то призрак! Как я могу строить глазки? Проф
наблюдал за моей реакцией и высказался в том ключе, что сейчас
видит прямое подтверждение недавно сказанным словам – я
возмущён…
Проф выговорился и ушёл, я же долго
стоял у рояля и касался струн, мне почему-то было грустно и
радостно одновременно, в такие моменты невидимые струны внутри меня
входят в резонанс со струнами музыкального инструмента, кафе будто
само собой наполняется странной мелодией. Пребывание у старого
рояля дарит тепло, как от «Кагора», и мне не так холодно. Возможно,
старик прав, и я напрасно занимаюсь самобичеванием и взращиваю
страхи на пустом месте, но тогда тем более надо дорожить и хранить
то, что отделяет тебя от мёртвого, бездушного мира и мной владеет
страх забыть это…