Передо мной раскинулась широкая бетонная лестница, уходящая
вниз. Ступени, отполированные тысячами ног, блестели тусклым
светом. Серые, невзрачные стены с облупившейся краской и редкими
потёками ржавчины казались равнодушными свидетелями всех, кто
спускался сюда раньше.
Никак, чуя настроение, осторожно ткнулся носом в мою руку. Я
машинально почесал его за ухом.
— Ну что, дружок, — тихо сказал я, глядя в темноту, — похоже, у
нас сегодня экскурсия туда, куда нормальные люди не ходят.
Пёс фыркнул, словно соглашаясь.
Я шагнул к краю пролёта и заглянул вниз. Темнота там была
плотной, вязкой. Где-то далеко внизу тускло мигала лампочка, но
света от неё хватало только чтобы обозначить бездну. Посмотрел на
часы. 17:20. Щёлкнул замком наружной двери — бесполезно. Та
закрылась наглухо, без шанса на обратный путь.
— Отлично, — буркнул я. — Только вперёд.
Никак тихо тявкнул. Я вздохнул и начал спускаться, следя за псом,
который ступал рядом, аккуратно ставя лапы на каждую ступеньку.
Лестница спирально уходила вниз, словно шейка бутылки. Стены
были одинаковыми — серые, покрытые грязными потёками с облупившейся
местами краской. Лампочки под потолком светили редко и лениво: одна
из пяти, и то каждая вторая мигала, будто издеваясь. Шаги
отдавались глухим эхом. Пахло сыростью, старой медью и чем-то ещё —
тонким, едва уловимым ароматом жжёной бумаги.
— Знаешь, дружище, — пробормотал, — я всегда думал, что такие
лестницы бывают только в старых фильмах. Или в кошмарах.
Никак посмотрел на меня, моргнул и принялся внимательно
принюхиваться к воздуху. Пройдя ещё два пролёта, я опять взглянул
на часы. 17:20. Я остановился. Протёр циферблат. Время не
изменилось ни на секунду.
— Эй, — сказал я собаке, чувствуя, как мурашки бегут по спине, —
скажи мне, что хотя бы у тебя часы идут нормально.
Никак фыркнул. И в его взгляде я прочёл лёгкую насмешку.
— Ну да, — вздохнул я, продолжая спуск. — Сразу понятно, кто тут
у нас в компании мозговитый, ясен пень.
Ступени, казалось, петляли всё круче. Иногда мне казалось, что
мы кружим на одном и том же уровне, просто снова и снова проходим
мимо тех же облупленных пятен.
— Знаешь, Никак, — продолжил я, просто чтобы заглушить
собственные мысли, — если вдруг в конце этой лестницы окажется
Бездна, я тебя вперёд пропущу. Уступлю место.